.
Наблюдателей особенно тревожил упадок института брака в Швеции. Если в 1830 г. были женаты 25 % мужчин в возрасте до 25 лет и 48 % в возрасте от 25 до 30 лет, то к 1880 г. эти показатели понизились до 8 % и 40 % соответственно. Аналогичное, хоть и менее резкое падение имело место среди женщин. По общему мнению, до 1850 г. причиной позднего вступления в брак было огораживание общинных земель и распространение мелких индивидуальных фермерских хозяйств, а впоследствии повышение мобильности и неблагоприятное соотношение полов как в сельской местности, так и в городах заставило еще больше ограничивать и откладывать браки.
Более понятной была причина повышения уровня внебрачной рождаемости в период с 1750 по 1912 г. В некоторых сельских районах Швеции существовала достаточно строгая система регулирования половых связей у молодых, вместе с тем допускавшая добрачный секс. Эта практика, известная как frieri – или «ночное ухаживание», – гарантировала, что в случае беременности виновник будет известен и дело почти наверняка кончится свадьбой. Поскольку после 1850 г. жизнь в деревне радикально переменилась, добрачные связи стали более рискованными. После 1912 г. внебрачная рождаемость понизилась, что было результатом распространения знаний о контрацепции и нелегального использования противозачаточных средств.
В конце XIX в. происходили и другие социальные изменения, подготовившие почву для уникальной инициативы Мюрдалей в области демографической политики. Шведское общество, в котором в 1800 г. еще господствовали знать, король, духовенство государственной церкви и жесткая классовая система, постепенно созрело для восприятия новых идей и для народных политических движений. Массовая миграция шведов в Северную Америку после 1845 г. стимулировала мощный приток заокеанских идей и нравов, что разрушающе действовало на традиционный образ жизни. Письма из США, эти бесчисленные Amerikaböker, т. е. «американские сборники», наполненные рассказами о достоинствах свободных и тучных новых земель за океаном, и влияние эмигрантов, которые после десяти или двадцати лет пребывания в Соединенных Штатах возвращались домой в американской одежде, с американскими манерами и презрением к старой жизни, – все это разрушало влияние традиционной народной культуры. С 1840-х и до конца 1920-х годов прогрессистские американские идеи и подход к жизни почти безраздельно владели воображением шведских крестьян и рабочих. Тогда говорили, что дети «растут, чтобы уехать». Как записал наблюдатель в 1907 г.: «Многие побывали в Америке и вернулись – об этом догадываешься, когда идешь по дороге и видишь на полях мужчин в американской одежде и шляпах с полями, одетых как где-нибудь на ферме в Миннесоте. Многие, и молодые и старые, учат английский язык, чтобы было легче, когда они «попадут» в Америку. Все выглядит как подготовка к эмиграции. Такова и цель образования, и на билет в Америку занять денег легче, чем на дорогу в Стокгольм»