В один момент батюшка прерывает рассказ, спрашивает, не хочу ли я отведать чайного гриба.
– С удовольствием, – отвечаю я.
– Полезный, – протягивает мне матушка Зоя бокал с напитком.
– Чем? – не могу не спросить.
– Для желудочно-кишечного тракта. Моя мама одно время маялась желудком. Ей посоветовали гриб. Не стала, как мы, в банке разводить. Взяла ведро эмалированное. Гриб вырос по диаметру ведра. Здоровущий… Пила как чай, как воду. Пишут, надо за сорок минут до еды. Она не соблюдала. И вылечилась.
У матушки с батюшкой на кухне три банки с грибом. В одной созревший, готовый к употреблению. Во второй – доходит до кондиции, в третьей – только-только залит.
– А вы в существование души верите? – вдруг спрашивает матушка.
Я отвечаю утвердительно.
– Тогда послушайте, что я вам расскажу.
Батюшка пытается её осадить: ты, мол, долго рассказываешь. Но у матушки своё мнение по данному вопросу. Я её поддерживаю, говоря, что никуда не тороплюсь.
Слушаю матушку, потом батюшку, снова матушку, снова батюшку…
И мотаю на ус…
Завтра на страшный суд
Рассказ матушки
Мама была человеком верующим. Отец – нет. Жили на Тарской. Угол Тарской и Фрунзе. Отличный двухэтажный деревянный дом. Красивые наличники, как игрушечка стоял. Его снесли всего-то лет двадцать назад. На его месте построили здание компании «Сибнефть», сейчас «Газпром». Точно такой дом стоял напротив нашего, на другой стороне улицы, его убрали совсем недавно, в прошлом году. Одно время пустовал, больно было смотреть, проходя мимо, окна с побитыми стёклами, жалкий, обветшалый. Жильцы ушли – дом умер.
Крестовоздвиженский собор в пяти минутах ходьбы. Стоишь в створе улицы, и вот он перед тобой, кресты горят на солнце. Мысленно перекрещусь, бывало. Мама открыто ходила в церковь. С отцом они венчаны. Оба из Саргатского района. В каком селе венчались, не знаю, было это в тридцать четвёртом году. Старший брат родился в Саргатском районе, я и две сестры – в Магадане. Отец служил в органах НКВД, КГБ, был отправлен в Магадан. В пятидесятые годы вернулись в Омск. И стали жить на Тарской. После свадьбы мы с мужем, теперь батюшкой Александром, несколько месяцев жили вместе с ними, потом ушли на квартиру на Северные улицы.
Это случилось через год, как мы ушли. Отец вернулся с работы, крепко выпивши, не знаю, что побудило его, видимо, раньше спорили с мамой – есть Бог или нет, а тут он расхрабрился, схватил икону, ту самую, которую дали им в храме при венчании, и выбросил в окно. Иконы мама не прятала, стояли на виду, на этажерке. Спас, Пресвятая Богородица, Владимирская, Никола Угодник. Папа мирился с этим, а тут схватил Спаса: