– Значит, так и есть.
– Да ладно тебе! Была или нет?
Выйдя из ванной, Коломба села на край кровати, которая притягивала ее как магнит.
– Была.
– Я думал, молния не бьет в одно место дважды.
– Очень тактично… Как бы там ни было, это не так. На такой работе, как у меня, люди превращаются в громоотводы.
«Особенно некоторые», – добавила она про себя.
– Как это было?
– Жаждешь горяченьких подробностей?
– Ты ведь знаешь, я всегда их любил, – весело отозвался Энрико.
«На что это ты намекаешь? – мысленно спросила Коломба тоном, который больше подошел бы ее матери. – Что ты имеешь в виду?»
– Нет никаких подробностей, – отрезала она. – Страшные смерти, вот и все.
– Говорят, кто-то взял на себя ответственность за теракт.
– Говорят.
– И что пассажиры отравились газом.
– Да. – Неожиданно для себя она добавила: – Я и сама чуть им не надышалась. Пожалуй, я действительно вдохнула небольшую дозу.
– Ты шутишь?..
– Нет.
– Как ты? – Голос Энрико звучал тепло и искренне, но, возможно, он, как обычно, морочил ей голову. На сей раз Коломба решила принять его беспокойство за чистую монету и откинулась на постель в распахнувшемся на бедрах халате. Внезапно ей так сильно захотелось Энрико, что она положила руку себе между ног.
– Все хорошо, не волнуйся, – сказала она.
«Какого хрена ты творишь? Забыла, что этот говнюк бросил тебя, не дождавшись даже, пока тебя выпишут из больницы?» Она не забыла, как он ее предал, но помнила и другое.
– Что значит «не волнуйся»? Ясное дело, я волнуюсь. Ты дома? Я загляну к тебе перед работой.
«Да, загляни».
– Нет, в другой раз, я уже ухожу.
«Не слушай меня и приходи».
– Я всего на пять минут, – сказал Энрико, почувствовав, что ее воля слабеет.
«Да. Приходи. Приходи скорее!» – мысленно взмолилась Коломба.
– Нет, мне нужно идти, – сказала она и повесила трубку.
«Ну ты и шлюха, – с досадой подумала она. – Нашла время».
Разнежившись от вожделения, она невольно закрыла глаза и блаженно провалилась в омут сна.
Через час ее разбудил звонок домашнего телефона. Коломба так отвыкла им пользоваться, что не сразу его узнала. Нащупав трубку, она чуть не выронила ее из онемевшей, как под анестезией, руки. Звонил секретарь Курчо. От нее требовалось как можно скорее явиться на службу: начинались облавы.