Как мне довелось убедиться на собственном опыте чуть позже, ношение саронга требовало некоторых навыков, а именно – плавности и неспешности в движениях. Тут напрямую работала пословица: «Поспешишь – людей насмешишь». Бельё под эту одежду по традиции не надевали.
Пока я фотографировал и злился, злился и фотографировал, Лара с Владом и Эдом раздавали подарки и гостинцы.
Один мужчина-мокен широко мне улыбнулся одними голыми дёснами, я не увидел в его ротовой полости ни одного зуба. Мужчина не был стариком, примерно одного возраста со мной, сухой и худой как жердь, он безумно улыбался и кивал всем вокруг, выпучив свои оливковые глаза.
– Нуто. Нуто… – шамкал беззубый мокен.
– Вас зовут Нуто?! – обрадовалась Лара. – Я поняла…
Лара приложила ладонь к своей груди и медленно произнесла:
– Лааа-рааа.
– Ла-ра… Ла-ра… – тут же подхватили благодарные мокен.
Влад стоял посреди стайки детей, как длинное дерево, и высоко над головой держал прозрачный пакет с конфетами. Худые и чумазые дети подпрыгивали, как обезьянки, пытаясь выхватить заветный пакет и дёргая в разные стороны его за льняную рубашку. Лица маленьких чертят были вымазаны чем-то белым. Как будто они поочерёдно окунули свои мордашки в сахарную пудру.
Эд стоял в стороне, нацепив на нос солнечные очки, сжав руки крестом на груди и широко расставив ноги, изображая из себя телохранителя Лары. Его легко можно было принять за Кевина Костнера из фильма «Телохранитель», если бы не малый рост и шарообразное пивное пузо.
Из глубины деревни показался Стеф в сопровождении Мона. Стеф был чем-то взволнован. Он сделал быстрые короткие шажки в нашу сторону и, щурясь на солнце, нервно утирая обильный пот со лба, крикнул в мою сторону:
– Приготовьтесь, мы идём на знакомство к шаману этого племени. Он приглашает нас к себе.
– Как ты хочешь, чтобы мы приготовились, Стеф? Надеть нам саронги? – засмеялась Лара.
– Не смешно! Выпрет нас отсюда, и будешь знать. Где мой рюкзак с подарочным виски?
– Вот, держи, Стеф, – протянул я рюкзак Стефу.
Краем глаза я заметил, как трое мужчин обступили подошедшего Мона и наперебой стали что-то требовать от него.
Суть их претензий была мне не ясна, так как я не мог понять ни слова.
– Таукей, таукей… – так они обращались к Мону.
Он достал из-за пазухи небольшой свёрток и быстро сунул одному из мужчин. Остальные тут же успокоились и разошлись.