– Что я вам сделала, чтобы вы обращались со мной подобным образом? Вы не поняли!
– Что не понял? – сказал Юрий саркастически. – Что, выскочив из чьей-то постели, ты скользнула в мою? Кто знает, может быть, ты ищешь отца своему ребенку! – он взглядом обвел её плоский живот. – Поздравляю! Тебе это почти удалось! Честное слово, я чуть было не потерял голову! Я не часто встречал столь обольстительных девок, как ты. Теперь довольно, я сказал тебе, дуй отсюда!
Обезумев от услышанных слов, забыв о чувствах, которые впервые в жизни в ней разбудил этот юноша. Елизавета приблизилась к его постели.
– Я не уйду пока не получу ваши извинения!…
– Извинения? Кому?..
Он бросил оскорбительное слово, как плевок.
Услышав его, Елизавета поднесла руки к своему лицу, будто она только что получила пощечины. Говорить с ним не было смысла, гнев ослепил его.
Беспомощно опустив руки, она резко повернулась и пошла к двери. Открыв её, она вновь ощутила гордость и с презрением посмотрела в черные глаза Юрия.
– Однажды, – спокойно сказала Елизавета, – вы будете жалеть о том, что сказали мне и просить, чтобы я забыла ваши слова, Юрий. Но я не прощу вам, потому, что вы только что убили мою любовь к вам! – ошеломленная она ещё раз повернулась к нему. Сидя на кровати, он смотрел на неё и смеялся, обнажив свои зубы.
Подбежав к кровати, Елизавета влепила ему звонкую пощечину. Повязка на голове сбилась, и рана вновь открылась, струйка крови потекла по его небритой щеке. В ярости и возмущении Елизавета забыла, что он ранен и била изо всех сил. Вид крови охладил её, но она не испытывала ни малейшего сожаления. Он её оскорбил ни за что, а она так долго терпела. Она даже счастлива была, что причинила ему боль. Она хотела, чтобы ему было ещё больнее, чтобы погасить хоть на мгновение этот наглый взгляд, ей хотелось не просто презирать его, а причинять ему боль. Машинально Юрий трогал свою горячую щеку. Он не сопротивлялся, подобное приключилось с ним в первый раз. После пощечины, наконец, он замолчал.
– Вот так-то вы будете лучше, обо мне вспоминать, Юрий! – сказала она ядовито вежливо.
Всё, что с ним произошло этой ночью, не имело значения. Для неё была важна та душевная рана, которую он ей нанес, от которой она готова кричать. Между ней и любовью встала стена, встало что-то непоправимое. Никогда больше они не смогут сблизиться. Они будут ненавидеть друг друга всегда, к тому же было ранено самолюбие Елизаветы, а от этого она не сможет излечиться никогда. Он не захотел её понять. Чтобы успокоиться, Елизавета закрыла глаза. Из глубины души возвращалось спокойствие, способное погасить бурю…