Моё Кривое Счастье - страница 18

Шрифт
Интервал
          и быстрый секс,
и скромно рисует в блокноте
          волков и лисят.
А он… надышаться
          и слова нащупать не мог.
Ей – проще:
          вино, сигарета,
          «халява, приди!»
Сжимает подушку цветастую
          между ног
и – пальчиком водит от шеи
          и до груди.
А он – монолог
          о гармонии, «тело и дух»,
о равновесии с миром
          и общим котлом…
Она, занимаясь оценкой
          журнальных шлюх,
раздумала шрам на запястье
          скрывать – крылом,
и – отправляет в портфолио
          свой эскиз.
А он – спотыкался о лирику,
          но не умнел.
Их связка с удвоенной скоростью
          падала вниз,
и – каждый отдельно —
          стремительно вверх
          летел…
Здесь нет ни концовки,
          ни выхода на мораль,
но есть понимание жизни,
          простое вполне:
не важно, куда и какая
          вас манит даль,
а важно и дорого —
          быть на одной волне.
19.05.2016

«Огонь и лёд, раба и госпожа…»

Огонь и лёд, раба и госпожа,
волна и штиль, бессонница и муза,
воздушный пух и лезвие ножа,
нить для иглы и Пятница для Крузо…
Лиса и мышь, моторчик и бурлак,
шуруп и молоток, мишень и пуля,
Вальхалла, Навь, Элизиум, ГУЛАГ,
весенняя капель и снег июля…
Ты, крохотная, с видом воробья,
сидишь-молчишь, скрипит кушетка-ветка…
Устала, плачешь, хочешь, чтобы я
          хоть раз в тебе увидел
          человека.
<лето, 2016>

«Я – нищий в разговоре о деньгах…»

Я – нищий в разговоре о деньгах,
но каждый день в романтике пиратства
на видимых и дальних берегах
я нахожу в эмоциях богатства.
Ты от меня не спрячешься в лесах,
отбрось подальше глупую затею!
Я золото нашёл в твоих слезах,
и, как поэт, вот-вот разбогатею…
<лето, 2016>

Я – живой

За стихи не упрекай.
В силе – прошлые победы.
Откажись от роли Герды.
          Я – не Кай.
Да, мне холодно, порой.
В «вечность» собраны ледышки.
Но горят глаза мальчишки,
увлечённого игрой.
Я пытаюсь объяснить:
не болей, когда болею.
Я о прошлом не жалею,
потому – не рвётся нить.
Что случилось с головой
после длительной бомбёжки?
На извилистой дорожке
          я – живой.
Ты всему не верь, о чём
я пишу, волнуюсь, плачусь…
Пусть за каждой строчкой прячусь,
не являясь хохмачом.
Да, навеяли печаль…
Безысходность, ностальгия.
Ни к чему слова другие.
Это – прошлого печать.
Мы вдвоём шагаем ввысь.
Улыбнись моим скелетам.
Так непросто жить с поэтом.
Следующая страница