Vox Humana. Собрание стихотворений - страница 7

Шрифт
Интервал


Вразброд летят и бьются строки,
Как стая мартовских грачей.
Да, в этот год весна – иная:
Уже в листках календаря
Она пылает, залегая —
Страны десятая заря.
То слава по горбатым склонам
Сбегает в шелесте снегов,
И мир московским щедрым звоном,
Как чаша, налит до краев.
И на крутом ветру весеннем,
Едва опасный ломкий плен —
Дрожат церковные ступени
И хрупкий камень белых стен.
И тихо гаснет позолота.
Цветное сыплется стекло…
Шумит в размахе перелета
Москвы тяжелое крыло!
Шумит…. И бьется, отвечая.
В нас, отлученных навсегда,
Уже не сердце – мировая
Пятиконечная звезда.

1927

Парижская Коммуна

1

В день восемнадцатого марта
– О, незабвенный знак – Париж! —
Европы трепетная карта,
Каким ты именем горишь.
Нет, кровь стирается не скоро…
И, кровью щедро окроплен,
Вот он встает, бессмертный город,
В шуршанье ленинских знамен.
Но солнце славы всходит выше —
И здесь, над стынущей Невой.
Сквозь поступь лет всё шире слышен.
Париж, твой голос громовой.
Что ж, нам недаром о свободе
Певала с колыбели мать, —
И мы на улицу выходим
Парижским воздухом дышать.
Нам сладок час созревшей мести
За боль, отчаянье и плен….
И Сен-Жерменского предместья
Вам не поднять уже с колен.
Париж, Париж! За всё расплатой —
Москвы крылатая заря:
И вот мы мартовскую дату
Включаем в числа Октября.

1927

2

Мы поступь лет острее слышим,
Затем, что здесь, цельна, светла,
Нам буревая кровь Парижа
Сегодня к сердцу прилила.
Крыло свободы – знак нетленный —
Мы в наших буднях узнаем.
И вольный плеск далекой Сены
У нас под невским бьется льдом.
Дождей перебивая пряжу
Шурша по скатам влажных крыш.
Нам ветер мартовский расскажет
О лучших днях твоих, Париж —
О днях тревоги и отваги.
Когда, гремя щитами стен,
Скрестили улицы, как шпаги,
Сент-Антуан и Сен-Жермен.
Когда стремглав в рассвет кровавый
В смятеньи падала земля.
И смерть всходила величаво
На Елисейские поля…
Париж. Простое начертанье,
И, славой щедро окроплен,
Он нам раскрыт в живом преданьи
И в складках Ленинских знамен.

1927

3

Париж, высоким пламенем свободы
Был озарен последний вечер твой.
Плеснулась кровь твоя, сквозь дни и годы,
Знаменами над вздыбленной Москвой.
Зерно тревог, сквозь все сады Версаля
Ты проросло для жатвы Октября.
Завод гудит – рекой огня и стали
Встает она, парижская заря.
Мы красной нитью связаны с тобою.
Твоих костров нам нежен перегар —
И ровным, бодрым током Волховстроя