Посох в цвету. Собрание стихотворений - страница 33

Шрифт
Интервал
В победе неверной на миг возлетает
И кубком горячим упьется одна, —
Но мертвая снова, грозя, оживает
И вновь с победившей змеей сплетена.
София, София, Небесная Дева,
Царица над сонмами ложных цариц,
Исполнись святого и правого гнева!
Сожженный к стопам твоим падает ниц…
София, София, Царица, Царица,
Еще я не кончил молитвы моей, —
Как новая сладкая, страшная птица
Резнула мне сердце ударом когтей.

Разбитое зеркало

I

Моя свирель

Моя свирель – из белой косточки:
Слезами щели прожжены.
Когда взойдут, мигая, звездочки,
И копья льдистые ясны
Над белым и лазурным глетчером,
И зелень неба холодна, —
Еще белей холодным вечером,
Еще умильнее она.
Ко мне свирель моя запросится,
Коснется губ моих, любя;
И с ней душа горе возносится,
И с ней – ищу, ловлю тебя!
Вожу очами оробелыми:
И там и здесь – неверный свет…
И мне ль за горними пределами
Найти твой перелетный след?

II

Я не знаю, что было, как было, —
А смерть – та будет потом.
И за что мое сердце изныло,
Расскажет Архангел с мечом.
Расскажет Архангел гневный,
Потрясая пурпуром крыл,
Что очи любимой царевны
Я сам – убийца – закрыл.
А впрочем, на свитке свершений
Так много заклятых имен…
Так темны сходящие тени,
Так жуток прощальный их стон!
Не знаю, как было, что было, —
Вся мудрость моя изошла.
Кровавые смотрят светила
На холм, где царевна легла.

III

Июль пылал, и вихорь пыльный,
Крутясь, бежал и бил в лицо
И от невесты замогильной
Бросал разбитое кольцо.
Лучились жгучие осколки,
Дымился золотистый прах…
И дале вихорь мчался колкий
И где-то падал – на полях.
И где-то падал – в сизой дали,
И не восстанет никогда!
Ланиты, как июль, пылали
От грезы смутной и стыда.
А кузнецы в траве звенели,
Ковали неразрывный сплав…
И кольца новые горели
На перегибах шатких трав.

IV

Огнем пожара сожигая
Из темных, окруженных глаз,
Мою дорогу, роковая,
Пересекала ты не раз.
И как губительной стихии,
Что победить не станет сил,
Я образа заповедные
Тебе навстречу выносил.
Ты усмехалась и бледнела
И, вскинув горестно платком,
Как лиру, выгнутое тело
Топила в хаосе людском.
Тогда я звал… Но ты молчала,
И я достичь тебя не мог,
Пока ты вдруг не вырастала
На перекрестке трех дорог!
И через годы, – в этой пытке, —
На перекрестке трех дорог,
Судеб таинственные свитки
Я разбирал – за слогом слог.
И ныне мне темно и сиро:
Уж не постичь твоих путей,
Ты, пламень сумрачных очей,
Ты, плоть, звенящая как лира!
Следующая страница