Наследство, как я вам уже говорила, было явно проклятым. Все, что я купила на наследственные деньги, пропало, было заложено в ломбард, потеряно, стырено, подарено, забыто. Каким-то чудом десятину мне все же удалось пожертвовать на помин души отца и наших сродников…
Все, что осталось от нескольких миллионов в материальном, видимом мире – это наручные часы, кожаная куртка, ботинки, ремонт на кухне, новое кресло, которое уже не новое и нуждается в реставрации… Ну, и ворох воспоминаний… Кресло, такое большое, что может сойти за диван, по форме схожее с утробой, итальянская бархатная обивка, напоминающая леопардовую черно-белую шкурку. Так и хочется снова сложиться в округлую позу эмбриона, обнять себя за колени (я помню, как в детстве любила нюхать свои колени, они пахли улицей, кожей, ветром, детством) и погрузиться в космический покой материнской вселенной.
Кожаную куртку я купила в Киеве за какие-то баснословные деньги, а часы Хамильтон в Стамбуле на базаре… К ним прилагалась пожизненная гарантия… Да, они заводятся от качания руки. А еще одно, пока не стареющее и не потерянное приобретение, купленное на наследственные деньги – это зуб. Передний новый зуб.
Прямо с поминок отца я уехала к одной богатой подруге моей сестры, жене шведского миллионера… И мы с ней загуляли почти на полгода… Я отъезжала по делам наследства в Москву, а когда приезжала в Таллин, мы жестко кутили. Один раз на машине, на ее спортивном мерседесе мы попали в аварию, и я сломала передний зуб, ударившись лицом о бардачок… Помню поле, закат, пыль от отъезжающей машины барыги, на капоте ягермейстер и кокс. И солнце, черное солнце садится в пыльный горизонт. Black Hole Sun. Много лет спустя я встретила Свету, так звали эту стареющую гетеру, в одном из самых бедных районов Таллина в алкогольном магазине… Швед ее бросил, потому что она стала спиваться и перестала быть такой прекрасной и молодой как раньше. А с другой стороны – он был для нее в течение двадцати лет как хозяин, а она была его рабыня. По первому вызову, размалеванная и сексапильная, она должна была прилететь к нему или примчаться в отель Олимпия, где он ждал ее – огромный богатый викинг с плеткой и кокаином, нажравшийся виагры. Ну так вот, Света пробухала шикарную квартиру на берегу моря, машину, дачу и жила в малюсенькой комнатушке на первом этаже, работая уборщицей. Полнейший дауншифтинг… А подруга ее, с которой мы тоже вместе квасили, умерла в Лос-Анджелесе, отказала печень, не успели сделать переливание крови.