– А кто в комнате со Славой спал? – спросил Владимиров.
– Я спал, – признался Николай. – Я даже свет зажег, когда вошел ночью уже, на него и не глянул толком, а утром проснулся, мне показалось, что он все спит. Мы уже встали, стали пиццу доедать, решили ему тоже оставить. Пошел я его будить, а он уже холодный. Синюшний какой-то. И тут сдрейфил. Нет, мы покойников видели. В анатомичке. Но тут вообще жесть. Он же живой с нами вечера был. Я скорую вызвал, хотя понял, что все уже, – добавил Николай.
Владимиров кивнул. Его собеседники производили впечатление людей напуганных и искренних. Говорили без утайки, смотрели в глаза и вины вроде никакой за собой не чувствовали. Вряд ли здесь могла идти речь о наркотиках или о чем-то подобном.
– А о Славе что скажите? – спросил он.
– Слава… он парень ничего… был, – отозвался до той поры молчавший Толя. – Договориться с ним было можно. Умный такой.
– Мы вместе с ним два года уже живем, – добавил Саша, – свое он, конечно, не упустит, но вообще людей как-то сторонился. Девчонки за ним многие бегали. А он все смеялся. Говорил, что не нужны они ему. Типа карьерист он. А девчонке только дайся, она живо залетит и в загс затащит… Предусмотрительный такой… Да и с Олегом не просто так дружил. По расчету.
– А в чем расчет? – заинтересовался Владимиров.
– Они после магистратуры должны были работать в фирме у отца Олега. А у него там бизнес, командировки. Да, говорили, что в магистратуру на экономику его тоже отец Олега устроил. Славка ведь бакалавриат закончил по социальной работе. С девчонками четыре года скучал на никчемной специальности. А с Олегом где-то познакомился, вот и был при нем вроде смотрящего. Берег от пьянок лишних да перед отцом его выслуживался, – сухо заметил Саша.
– Слава – сирота, – задумчиво добавил Николай. – Я знаю, что сирота круглый. Мне о семье ничего не рассказывал. Да он и стипендию социальную получал поэтому.
– Что детдомовский? – спросил Егор.
– Да, вроде нет. В семье вырос. Но что там точно случилось – не знаю. Но доход у него какой-то постоянный был, кроме стипухи. Он подрабатывал, но так по минимуму. Фрилансил. Значит, ему кто-то помогал.
– А наркотой он не баловался? Или там о суициде не размышлял? – еще раз резко спросил Егор.
Его собеседники испугано покачали головами. А Владимиров уже понял, что смог узнать здесь все, что эти ребята в силах ему были сейчас сказать. Каким-то внутренним чутьем он понимал, что случай перед ним непростой, но понимание всего случившегося может открыться через более тесное знакомство с личностью самого погибшего.