– Вот мой список.
Он взял листок и стал читать.
К концу его темные брови высоко поднялись, но он не рассмеялся. И не сунул листок ей обратно в знак отказа.
– Ваш брат будет недоволен.
– Вряд ли можно предположить, что вы настолько глупы, чтобы сообщить ему.
Нечто напоминавшее ухмылку чуть искривило губы Ландена, который тут же сунул список в правый нагрудный карман.
– И если я сумею выполнить эти три требования… – начал он с очаровательным лукавством.
– Просьбы, – перебила она.
Собственно говоря, это были именно требования. Но Амелия отказывалась позволить ему взять верх.
– Тогда вы согласитесь на брак?
– Да, – выпалила она, спеша ответить как можно быстрее, чтобы не колебаться, хотя мысок ее ботинка выбивал неровный ритм на деревянном полу.
– Почему?
Разве она может сказать ему правду? Если требования будут выполнены, значит, в браке у нее будет сила, а вместе с силой она обретет свободу.
«Свободу сбежать, если муж окажется невыносимым и моя жизнь станет такой же несчастной, как у Шарлотты».
При этой мысли душу пронзил страх, но она не сдавалась:
– Таковы мои условия. Вы согласны?
Ее отказ прямо ответить на его вопрос и вместо этого задать свой, казалось, не обеспокоил его. Он подошел к шкафчику со спиртным и налил себе немного бренди.
– Где ваша компаньонка? – осведомился он, застав ее врасплох. Амелия подошла к сонетке и, позвав слугу, велела послать за горничной Мари, хотя и сомневалась, что Скарсдейлу стоит видеть ее служанку.
Появилась молчаливая, имевшая привычку широко раскрывать глаза Мари. Ланден оценивающе оглядел девушку, и Амелия неловко переступила с ноги на ногу.
– Она говорит по-английски?
Совершенно непонятно, каким образом он так легко обнаружил ее уловку!
– Я научила ее нескольким основным фразам. Но она, по большей части, обходится улыбкой и кивком.
– И ваш брат одобрил компаньонку, не знающую языка?
– Он позволил мне самой выбрать компаньонку, а сам почти с ней не разговаривал, по крайней мере, недолго, и не на тему, которая требует обсуждения.
– Улыбка и кивок.
Он смотрел на нее несколько долгих секунд, но Амелия не собиралась разрушать чары этого взгляда. Против своей воли она затерялась в его завораживающих глазах, в восхитительном оттенке карего, обрамленного золотом: сплошь жидкое пламя – необычно и неожиданно красиво. Глаза у него такие же глубокие и таинственные, как и он сам.