Пришла пора - страница 24
В этот вечер в Петербурге, сидя в огромном зале «Строганова», Катя с братом решили попробовать настоящие русские пельмени. Получилось дорого и невкусно. Краснодарское вино пахло пробкой. Ресторан был почти пустой и полутёмный, заполненный, главным образом, делегатами Астрофизического симпозиума.
– Что тебе сказали на симпозиуме про маму?
– Они будут её пеленговать.
– Что значит «пеленговать»?
– По номеру телефона, который я им дал. Завтра в полиции дадут ответ.
– Это же можно было сделать раньше! Эх, Антон-Антон! Я сойду с ума…
– Десерт? – Антон взял в руки карту ресторана.
– Пойдём спать…
Они вышли на свежий воздух. Ничто не радовало Катю. Ни громада Исаакиевского собора, ни Медный всадник, ни панорама правого берега Невы с Университетом, за которым трещали и сыпались беспорядочные фейерверки со стрелки Васильевского острова… Не радовал ни изящный дворец Меншикова, ни величие Академии художеств.
– Пойдём спать… – повторила она свою просьбу.
– Только имей в виду, – сказал старший брат своей сестре. – Ты в Петербурге впервые… Сейчас здесь белые ночи. Метеорологи их называют «гражданскими сумерками»… Возможно расстройство сна, тревожное состояние, потеря «чувства времени», ложись сразу и плотно задерни шторы…
…Утро следующего дня, от которого брат и сестра Хаслунд ждали лишь сведений о своей матери, не предвещало лично им никаких неожиданностей и крутых поворотов в жизни. Но они случились. Вот как это было.
…Катя в одиночестве подходила к дому в стиле «северный модерн» – теперь ей знакомы и дорога, и само здание с несколькими дворами и сквозными арками.
Она поднялась пешком по кафельной лестнице, позвонила в знакомую, плохо покрашенную дверь. Стала ждать…
Девочка лет десяти с трудом открыла замки, удивлённо обнаружив на площадке Катю.
– Здравствуй, как тебя зовут? – спросила Катя.
– Тоня.
– Тонюшка? А меня Катя… Позови дядю Ивана.
– Он в подсобке.
– А что такое «подсобка»?
– Это мастерская в среднем дворе… Рядом.
Полуподвальную мастерскую (бывшая прачечная) можно было угадать сразу – по вспышкам электросварки в низких окнах у самой земли и дверном проёме.
Катя туда вошла. Было дымно. Пахло горелой железной окалиной.
Сварка остановилась.
Стоя посреди подсобки, в окружении труб, фаянса, проволоки и электроприборов, Катя смотрела на Ивана, откинувшего на затылок сварочную маску, восхищёнными глазами.