Минут через пять по коридору разнеслось эхо торопливых шагов, а из-за угла показалась женщина в зеленой форме и в грязном фартуке. В одной руке она несла толстую папку-скоросшиватель, в другой позвякивала цепочка с ключами. Из-под стерильной сетки для волос выбились несколько светлых прядей. Под глазами у сотрудницы залегли темные круги, лицо было несколько «помятое».
– Прошу прощения за беспокойство, – произнесла я.
– Да нет, ничего, – ответила она, неловко выбирая нужный ключ. – Мне не мешало размять ноги.
Открыв ворота, женщина сразу направилась к бронированной двери. Я последовала за ней. Отперев два замка, моя спутница отступила на два шага и рявкнула:
– Я, Джулианна, приказываю тебе, ты же повинуйся. Откройся!
Едва прозвучало заклинание, по воздуху прошла магическая рябь. Джулианна распахнула тяжелую дверь. На привинченном к полу металлическом столе лежало обнаженное тело. Странная, бледно-розовая, словно отбеленная хлоркой кожа контрастировала с фоном нержавеющей стали. Грудь трупа перетягивала серебристая «шлейка», пристегнутая к кольцам в полу цепью в мое запястье толщиной.
– Обычно мы надеваем на них ошейник, но тут особый случай… – объяснила Джулианна.
– Ага, – я покосилась на обрубок шеи.
– Без головы он, конечно, не восстанет. Но… – она кивнула на синюю «тревожную» кнопку. – Вы вооружены?
Я обнажила «Погибель». Джулианна шарахнулась от мерцающего клинка:
– Ух ты! Такая штука, пожалуй, выручит.
– Вместе с кровососом должны были привезти второе тело. – Я спрятала саблю в ножны.
– Да. Такое не забывается.
– Не знаете, нашли какие-нибудь улики?
– Зря стараетесь. – Женщина усмехнулась. – Дело засекречено.
– Понятно. А что с результатами м-сканирования?
– Информация тоже под запретом.
Я вздохнула. Вспомнились идеальные черты лица Грега, его выразительные глаза. Теперь он, изуродованный, похожий на сломанную куклу, валялся в такой же уныло-стерильной прозекторской. Захотелось согнуться в три погибели, чтобы выдавить пустоту, поселившуюся в груди.
– Кем он вам приходился? – Джулианна тронула меня за локоть.
– Опекуном.
Вероятно, мои попытки казаться бесстрастной потерпели фиаско.
– Вы были близки?
– Когда-то. Давно.
– Что случилось потом?
– Я стала взрослой, забыв его об этом предупредить.
– У него были дети?
– Нет. Ни жены. Никого. Одна я.