– Запускай! – крикнул из глубины Фарбер.
Кабинет был большой и прямоугольный. В конце прямоугольника стоял огромный дубовый стол, за которым в кожаном кресле с высокой спинкой почти потерялся маленький румяный брюнет с залысинами. Елизавета Петровна шла к этому столу, поглядывая на фотографии, обильно украшающие стены. На всех был хозяин кабинета. И на всех он был с известными людьми: с политиками, предпринимателями, артистами. А еще были снимки, запечатлевшие адвоката за кулисами театра, где он стоял в окружении солистов балета. И все его нежно обнимали: и женщины, и мужчины.
Олег Борисович указал ей на кресло и, дождавшись, когда дама опустится в него, произнес нараспев:
– У вас очень знакомое лицо. Вы прежде были моей клиенткой?
– Я работаю консьержкой в доме, где вы имеете честь проживать, – ответила Елизавета Петровна и удивилась слетевшему с ее губ обороту.
Фарбер, похоже, тоже удивился этому обстоятельству.
– И что же вас привело ко мне, милочка? – спросил он.
И тогда Сухомлинова начала рассказывать. Сначала сбивчиво и немного путаясь, но потом, видя, что Олег Борисович слушает ее внимательно, осмелела и уже не сбивалась. Олег Борисович иногда задавал уточняющие вопросы, и она отвечала на них.
А когда закончила, то посмотрела на адвоката полными слез глазами.
– Помогите! На вас одна надежда.
Фарбер поднялся и покачал головой.
– Слышали небось, какая беда с нашим Александром Витальевичем приключилась? И ведь где – в тихом переулочке в ста шагах от нашего въезда… А что касаемо вашего дела, милочка, то оно и выеденного яйца не стоит. У меня подобных историй очень много было, и, заметьте, ни одного дела я не проиграл. Помогу и вам – так уж и быть. Только и вы должны понять – будут некоторые траты.
– Я готова, – обрадовалась Елизавета Петровна, – у меня есть деньги.
– Ну вот и славненько, дорогуша. Сейчас я вкратце обозначу сумму. А вы считайте. За просто так ваше дело положительным образом решить не получится. Надо договариваться.
– С кем? С Первеевыми?
– Забудьте вы о них, – поморщился адвокат, – договариваться надо с людьми, от которых зависит принятие решения.
И, видя, что посетительница не понимает, начал объяснять:
– Судье взятку надо дать. Органам опеки опять же взятку. И взятки будут не маленькие, потому что все понимают, против кого вы боретесь. Первеев, конечно, может и без взятки решить. Но когда в один прекрасный момент кто-то из органов опеки почувствует в своей руке пачку сотенных, а судья в каждой руке по пачке, вопрос будет решен в вашу пользу.