, позднее были добавлены имена Бориса, Глеба (с упоминанием соответственно Ростова и Мурома)
[63], а также Станислава, Позвизда и Судислава. Исследователь также предположил, что в порядке расположения имен были произведены изменения: имя Святослава при распределении княжений оказалось упомянуто перед именем Всеволода
[64]. Однако есть некоторые основания полагать, что имя Святослава, равно как и место его княжения, являлось вставкой, подобно именам Бориса и Глеба.
А. А. Шахматов, комментируя первый раздел княжений между сыновьями Владимира, отмечал, что «Святослав посажен летописцем в Деревех едва ли не в связи с последующей его судьбой, когда он бежал от Святополка к Угорской горе; казалось, что путь в Угры был ближе всего открыт для князя Деревского»[65], что тем не менее не помешало ему включить этот сюжет в состав реконструируемого «Древнейшего Киевского свода». «Анонимное сказание» при перечислении сыновей Владимира повторяет летописный перечень под 980 г. (пропустив сына «чехини» Вышеслава), а княжения Бориса, Глеба и Ярослава указывает согласно с перечнем из статьи 988 г. – за исключением того, что вместо Турова резиденцией Святополка назван Пинск[66]. В летописной традиции подобное представление разделял составитель «Летописца Переяславля Суздальского», писавший, что Владимир посадил Святополка в «Пинске и в Деревех»[67]. Возможно, он позаимствовал указание на Пинск из «Анонимного сказания», на связи с которым обратили внимание П. В. Голубовский, А. А. Шахматов и Н. И. Милютенко[68]. Так как «Летописец Переяславля Суздальского» является памятником начала XIII в., то, учитывая политическую специфику предшествующего столетия, на протяжении которого Пинск фигурирует на страницах летописей в политической «унии» с Туровом[69], следует думать, что его автор имел в виду, будто Святополк был князем не только в Туровской, но и в Древлянской земле. С другой стороны, он не мог не знать о том, что в Древлянской земле княжил Святослав, так как его имя упомянуто в летописи под 988 г. П. В. Голубовский предположил, что источником этой информации могло быть позднее предание смоленского происхождения[70]. Если задаваться целью комплексной интерпретации всех имеющихся в распоряжении исследователей данных, то следует согласиться с Н. И. Милютенко в том, что эта информация представляется вполне логичной, так как позволяет объяснить причины ненависти Святополка к Святославу. Однако при детальном рассмотрении проблема оказывается сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Дело в том, что Святослав – единственный из Владимировых сыновей, чьего стольного города ПВЛ не называет (хотя из статьи 977 г. известно, что резиденцией предыдущего древлянского князя Олега мог быть Овруч). Поэтому сообщение о гибели древлянского князя нельзя считать принадлежащим к первоначальному тексту летописи. Скорее всего, оно появилось только на рубеже XI–XII вв., а столетием позже редактор «Летописца Переяславля Суздальского» мог модифицировать этот факт в духе политических реалий своего времени.