К земле Рустама грузно придавивши,
Как лев, самца-онагра закогтивший.
Поверг спиной Рустама в прах земли,
И было все лицо его в пыли…
И вырвал из ножон кинжал блестящий,
И уж занес его рукой разящей.
Рустам сказал: «Послушай! Тайна есть,—
Ее открыть велят мне долг и честь.
О покоритель львов, о тигр Турана,
Искусен ты в метании аркана.
Искусством ты и силой наделен,
Но древний есть у нас один закон.
И от него нельзя нам отступиться,
Иначе светоч мира омрачится.
Вот слушай: «Кто благодаря судьбе
Врага повалит на землю в борьбе,
То есть такой закон для мужа чести,—
Не должен, и во имя правой мести,
Его булатом смертным он разить,
Хоть и сумел на землю повалить.
И только за исход второго боя
Венчается он славою героя.
И если дважды одолеет он,
То может убивать. Таков закон».
Чтобы спастись от смерти неминучей,
Прибег к коварству Тахамтан могучий.
Хотел он из драконьих лап уйти
И голову от гибели спасти.
Сухраб свирепый, с богатырским телом,
Был еще отрок с разумом незрелым.
Доверчиво он внял его словам —
Он думал, что не может лгать Рустам.
Хоть о таком обычае старинном
Он не слыхал, поверил он сединам.
И, по величью сердца своего,
Рустама поднял, отпустил его.
И поскакал Сухраб далеко в поле,
Где лани по холмам паслись на воле.
Ловил онагров, ланей он стрелял,
А о Рустаме и не вспоминал.
Темнело… И Хуман предстал пред ним,
Встревожен, как гонимый ветром дым.
И рассказал Сухраб, как победил он
И как живым Рустама отпустил он.
Сказал Хуман: «О витязь, вижу я,
Тебе постыла рано жизнь твоя!
О, горе мощной мышце и плечу,
Руке разящей, грозному мечу!
Ты тигра страшного поймал в тенёта
И отпустил, – напрасная охота!
Увы, беда нам завтра предстоит.
Возмездье за поступок твой грозит.
Страшней над нами не было удара,
Чем завтра от судьбы нам будет кара.
А есть завет: «Убей врага, хотя б
Он пред тобой ничтожен был и слаб!»
Умолк Хуман, и к стану поскакал он,
Надежду на Сухраба потерял он.
Ушел, непоправимым потрясен,
В тяжелое раздумье погружен.
«Эй, друг! – сказал Сухраб, догнав Хумана,
Утешься, ты увидишь завтра рано,
Лишь выйдет он на бой со мною тут,
Как я надену на него хомут!»
Рустам от вражьих рук освободился,
И, как гора, он духом укрепился.
Как будто вновь он жизнь вернул свою.
Поехал он к потайному ручью.
От жажды у него гортань горела.
Он напился. Омыл лицо и тело
И на колени пал перед творцом,