– Да вижу, – старик хмыкнул, – вижу. Как вы спелись.
– Но, Ваше преосвященство, – запротестовал было Иван.
– Хватит. Я и так вас долго слушал. Никакого расследования не будет. И точка. А ты бы, Артур, сходил к врачу. Вид у тебя нездоровый.
– Вообще я хотел ещё пару тату набить. Да старые обновить, – Артур поднял руки, – место ещё есть.
– Только поприличней. По поводу твоих крестов меня до сих пор третируют.
– Все в рамках разумного, разумеется, – согласился Артур.
– Вот вам и дело, отец Иван. Вы у нас человек новый. Со всеми нюансами работы знакомы не полностью. Уверен, сопровождение прокаженного до столь необходимого ему места пройдет для вашего привыкания и обучения с пользой.
– Только можно чуть позже? Солнце в зените. Я прям сердцем чую, – мягко попросил Иван, – и без машины никак.
– Хорошо.
– Пойдем, Иван. Уверен, твоя просьба не останется невыполненной, – Артур поднялся – все же, если принюхаться, от епископа реально несло вином. Неужели это не байки? А ведь он старик. Да и пил знатно. И вот, как огурчик.
– По возвращению зайдите все же к врачу.
– Конечно, – сказал Артур и, наклонившись к уху Ивана прошипел: – пойдем.
После того, как они оказались в саду, в тени нависших лип, Артур немного расслабился. До того, как он получит машину, оставался ещё час, а сидеть трезвым в келье он не любил. А тут и природа, и тенек, и водичка, и даже солнце, в приятных, ограниченных количествах. Он снял ботинки и потрогал пальцами ног траву.
– Как же хорошо. Почти блаженство.
– Ты был не прав, помешав мне задать мои вопросы, – сухо ответил Иван, сидя в своей строгой темной тунике.
– Разве? – Артур закрыл глаза. – А что бы ты сделал?
– То, что должен. Такое поведение не подобает священнику.
– Обычному священнику, Иван. Обычному.
– Я тоже истинный. Но я не веду себя так. С истинных спрос больше, – начал он запальчиво.
– Боюсь, ты меня неверно понял, – Артур присел. – Ипполит не только истинный, он ещё и мажор. У него отец епископ Михаил. Так что все, что мог сделать старик – это предложить тебе кофе.
– Да какая разница. Так же нельзя.
– Нельзя-можно, все это без разницы, – Артур вздохнул. – Мы все равно ничего не решаем в этом огромном механизме.
– Ага, понял. Не играем, тогда зачем вообще ты тут находишься?
– А я, в отличии от тебя, не выбирал свой путь, – хмыкнул Артур. – Он сам меня выбрал, грубо и жестоко принудив делать то, что я не люблю.