Тем не менее, подстрекаемый Францией, турецкий султан Мустафа III потребовал вывести русские войска из Польши и прекратить поддержку «диссидентов» – хотя какая разница мусульманской Турции, равные права у католиков с православными, или первые нещадно ущемляют вторых – было непонятно. И те, и другие для турков были «райя», «стадо», неверные, одним словом. Но вот, поди ж ты, 6 октября 1768 года именно на этом основании Турция объявила войну России!
В качестве благодарности турецким союзникам после победы над Россией барские конфедераты обещали Киев, себе же поляки собирались взять Смоленск, Стародуб и Чернигов. Скромно и со вкусом. Странно, что Москву они все же решили оставить русским.
Нужно было незамедлительно погасить костер польской междоусобицы – причем сделать это решительно и энергично. 15 мая 1769 года в Польшу, в качестве наиболее эффективного инструмента для острастки мятежных шляхтичей, был направлен А.В.Суворов. Будущий генералиссимус одержал серию блестящих побед над конфедератами, увенчавшуюся капитуляцией Краковского замка, и привел неугомонных поляков в чувство.
* * *
Однако положение России оставалось сложным. Боевые действия против Турции, хотя и успешные для русской армии, стоили слишком дорого – попробуй, прокорми и снабди хотя бы минимумом снаряжения войска на краю земли! Не говоря уж о снабжении их боеприпасами – железных дорог тогда не было, все полторы тысячи верст от провиантских магазинов в Брянске до линии фронта у Кишинева припасы везли на волах.
Ситуацию в России усугубляло начавшееся восстание Пугачева. В этих условиях, чтобы нейтрализовать враждебную позицию Австрии, Екатерина II согласилась на предложенный прусским королем Фридрихом II частичный раздел территории Речи Посполитой, который и состоялся 25 июля (5 августа) 1772 года. В результате Россия вернула захваченные в эпоху ордынского ига Литвой и Польшей земли с преобладающим православным населением: правый берег Западной Двины и Восточную Белоруссию (Полоцк, Витебск, Могилев). Австрия присоединила Галицию (хотя была католическим государством и никаких диссидентов в Польше защищать не собиралась), Пруссия урвала кусок собственно польской территории (но с преобладающим протестантским населением). В следующем году польский сейм благоразумно утвердил итоги раздела, причиной которого стала исключительно религиозная нетерпимость польской шляхты.