Я лишь демонстративно подкатила глаза, но промолчала. А потом мы с ним вернулись к гостям и через некоторое время вдоволь наелись шашлыка. После чего меня окончательно развезло то ли от сытости, то ли от его волнующей близости. Ведь после пиршества мы с ним отожгли несколько танцев подряд!
Если это можно так назвать. Ведь я висела на нём безвольной тряпкой и лишь с трудом передвигала ноги. В нос мне ударял опьяняющий запах его терпкого парфюма. А может, я просто уже не помнила, как пахнет мужчина?
Иногда я подымала голову с его плеча, и тотчас мой взгляд встречался с его дымчато-синими глазами. Странно, но Влад смотрел на меня так, словно я перед ним в чём-то здорово провинилась. И теперь он не знал, прощать меня или же нет. А тут ещё повышенное внимание к моей скромной персоне. Ведь все собравшиеся смотрели на меня с каким-то нездоровым любопытством. И что-то мне подсказывало, что это было вызвано не только моим полуголым дефиле перед началом гулянки.
— А почему ты выбрала такую необычную для девушки профессию? — поинтересовался у меня Влад, когда я под музыку топталась по его ногам.
— Мой папа преподавал сварочное производство в нашем техникуме. Конечно, тогда, когда был ещё жив, — поведала я ему, беспрерывно икая. — Я пошла туда, чтобы быть к нему поближе.
Кажется, только что я сморозила очередную глупость. Ведь это и дураку ясно, что никто не смог бы преподавать, будучи мёртвым. Ну да ладно.
И тут на меня нахлынули воспоминания. Перед глазами всплыло доброе папино лицо. Причём он смотрел на меня с такой любовью, что у меня аж дыхание перехватило от волнения. Слёзы сами по себе побежали по моим щекам, и от моего хорошего настроения остался один лишь пшик.
— Это ещё что такое? Сейчас же прекрати! А то я подумаю, что ты плачешь пьяными слезами, — ласково прошептал мне на ухо Влад, соблазнительно прижимаясь ко мне под душераздирающую песню Иглс «Отель Калифорния». — Расскажи мне о себе. У тебя есть братья и сёстры?
Его вопрос не то чтобы поставил меня в тупик, он просто сразил меня наповал. Ведь несколько лет назад я постаралась стереть все воспоминания, связывавшие меня с семьёй. Кроме папы, конечно.
— Нет, у меня никого нет. Вернее, не осталось.
— Извини. Но у тебя же есть близкий человек, которому ты могла бы довериться?