Понедельник. №8 - страница 2

Шрифт
Интервал


Перед началом Великой Отечественной войны четырёхлетний Илья заболел костным туберкулезом и вместе с диспансером был эвакуирован. Выздоровевших детей вернули в Москву в 1948 г.

После семи классов школы Илья учился в техникуме, потом закончил Библиотечный институт. Был увлечён литературой, философией, историей. Поэтому вошел в круг московских авангардистов.

В 1961 году Илья выступил на площади Маяковского, где собиралась молодежь послушать поэтов, с речью о необходимости преобразовать жизнь в государстве. В том же году он был арестован и на 5 лет заключен в лагерь в Потьме, в Мордовии.

Освободили его в 1966 году. Ему, имевшему судимость по 72 статье УК, отказали в прописке. Чтобы Илья мог проживать в его родном городе, его матери пришлось оформить на него опекунство.

Поэту приходится много писать «в стол»; опасаясь новых арестов, он не общался с друзьями.

В 1972 году он уехал в Израиль.

Вскоре он был принят в Союз русскоязычных писателей Израиля.

Творческие вечера, выступления с чтением стихов в разных городах создали Илье популярность в стране.

При жизни поэта вышла в свет одна книга его произведений «Блики волны».

Его стихи включены в различные антологии русской поэзии ХХ века в США, Англии, Франции, Израиле.

В своих воспоминаниях об Илье К. Кузьминский пишет: «Я не видел его никогда… Но Илья живет со мной с 1976 года и по сей день, как мудрец и гений».

Поэт работал над новыми книгами стихов и книгой о теории стихосложения, но не успел их завершить. Он умер неожиданно 18 октября 1999 года от абсцесса мозга.

Лара Домнина.

«Я надел легковетренник белый…»

Я надел легковетренник белый
На котором струится волна,
И душа моя смотрит на тело,
Будто в теле совсем не она,
Будто кто-то иной её бросил
В мой задумчиво тонкий тростник,
И тростник холод тоненько просит:
«Отпусти, ты ошибся, старик».

«Неуловимое дыханье…»

Неуловимое дыханье
Роднит тебя и тихий лес
Со свежей теплотой молчанья,
С неясным трепетом небес.
Но темнота недвижной ночи
Наедине с самим собой
По капле чуть заметно точит
Тот камень, что зовут – покой.

«Тона меняет моя страсть…»

Тона меняет моя страсть
От огнекрасного в небесный.
От черного досталась часть
Печали тихой, бестелесной.

«Я еврей…»

Я еврей.
Не мадонной рожден,
Не к кресту пригвожден,
И тоски мне не выразить всей.
Цепи рода на мне,
Скорбь народа во мне,