Настроение было окончательно испорчено, и, практически врываясь в здание Совета, магистр знал наверняка, что этот день не принесет ему ничего хорошего. На пути в собственный кабинет он чуть не сбил местную буфетчицу, милую девушку лет двадцати, которую обычно всегда приветствовал сдержанной улыбкой. Но сегодня ему было не до напускной вежливости.
Захлопнув за собой дверь, магистр рывком снял с себя пиджак со все еще цепляющимся за него лифом и швырнул на стул.
– Если сейчас же не уберешься, я сожгу эту тряпку вместе с тобой. Так и знай.
Через пару секунд стрекотание стало понемногу удаляться, указывая на то, что издающий его магик пытается покинуть такую нерадушную компанию через приоткрытое окно.
– Букашки.
Годы работы в Совете Республики развили у Дамиана стойкую неприязнь не только к магам, но и ко всем магическим существам, которую он даже не пытался скрывать.
В дверь осторожно постучали. Мужчина неспешно надел пиджак, сел за занимавший без малого треть помещения буковый стол и, выждав пару минут, позволил нежданному гостю наконец войти в кабинет. К его удивлению, на пороге смущенно мялся молодой посыльный, который, приоткрыв дверь, так и не мог решить, заходить ему или же остаться на пороге.
– Я вас слушаю. – Магистра раздражала эта юношеская нерешительность, и фраза прозвучала холодно и нетерпеливо.
– Прошу прощения, магистр Дамиан, для вас срочное донесение с пометкой «лично в руки». – Молодой человек, еще немного помявшись на пороге, наконец зашел в кабинет.
– Город? – Уточнение было чистой формальностью, Дамиан догадывался, откуда ему могли прислать внезапное послание.
– Салония, – негромко ответил посыльный.
«Ну, вот и началось», – подумал Дамиан. Несмотря на то что он готовился к этой поездке долгие годы, осознание того, что время пришло, заставило его ладони похолодеть.
– Оставьте на стойке и можете быть свободны.
Как только дверь за юношей аккуратно прикрылась, магистр парой уверенных шагов преодолел пространство, отделявшее его от неожиданного послания, и сжал в руках потрепанный конверт, скрепленный крупной магической печатью. Он прижал к ней большой палец и слегка потер, оставляя на коже серебристые чешуйки. С легким хлопком обертка письма исчезла, оставив от увесистого конверта лишь небольшую записку. Прочтя короткое послание, Дамиан окинул взглядом свой привычный кабинет, место, которое оставалось опорой его силы и власти долгие годы, и направился к выходу.