Рената открыла глаза.
Что случилось?! Девочка сидела рядом с большущей медовой банкой, а еще с чем-то большим-пребольшим и круглым на толстой подставке. А потом рядом приземлилась… девочка-пчела!
– Жу-Жу? – спросила Рената. – Это ты?
– А кто же еще! – улыбнулась пчелка.
И тут Рената поняла – она действительно стала такой же маленькой, как Жу-Жу!
– Ты выглядишь как девочка! – сказала она пчелке. – Давай дружжжить!
– А ты выглядишь как пчелка, – улыбнулась Жу-Жу. – Мы уже дружжжим! Разве ты не заметила? Помаши-ка крылышками.
– Чего?!
– У тебя за спиной выросли крылышки. Почти такие же!
Жу-Жу расправила свои маленькие прозрачные крылья. А Рената стала вертеться, пытаясь заглянуть себе за спину. Но ничего не увидела.
– Глупенькая, они же сложены, – сказала пчелка.
Рената вспомнила, как однажды на новогодний утренник мама нарядила ее бабочкой. Но тогда крылья были такими большими, что Рената зацепила ими гирлянду на елке, и все засмеялись…
Тут взошло солнце. Наступившее утро осветило печальную картину: домики-ульи были опрокинуты, медовые соты опустошены, и главное – ни единой пчелки…
– Нам надо спешить к Королеве! Она должна знать, как вернуть в мир добро и порядок, – твердо сказала Жу-Жу.
– Ты знаешь, где ее искать? – спросила Рената.
– Знаю – в секретном дворце, – кивнула пчелка. – Пасечник надежно спрятал его в дубовом дупле на опушке леса! Полетели!
Жу-Жу подошла к краю подоконника и оглянулась на свою новую подружку. Рената тоже подошла к краю и посмотрела вниз.
И как только днем ей удалось спрыгнуть с этой верхотуры?! Теперь Рената как будто смотрела с горы. Аж голова закружилась. Но разве можно трусить, когда другим нужна помощь?
– Если ты возьмешь меня за руку, я смогу! – шепнула она Жу-Жу.
– Верно!
Пчелка взяла Ренату за руку, энергично замахала крылышками, и вместе они поднялись в воздух. А там крылья девочки заработали, как будто она с рождения умела летать!
Подруги полетели в сторону темного леса.
– Вот это да! – крикнула в полете девочка. – Это даже лучше, чем гладить котят, которые живут у нас во дворе!
В конце концов, какой бы серьезной ни была наша героиня, она оставалась ребенком.