Так вот, когда мы всё организовывали, у нас была секретарь. В течение дня я всё время отвлекалась от своих дел и бегала помогать секретарю, хотя у нее были свои функции, которые она могла выполнять сама. Галя делала попытки остановить меня, и каждый раз она говорила мне, что я не люблю себя. Я все время отвечала, что люблю, хотя, если честно, понятия не имела что это такое.
«Слушай, дорогая, хочешь я докажу тебе, что ты себя не любишь?» – сказала мне как-то Галина на очередной мой вызов всё сделать самой.
«Хочу, – улыбаясь, быстро отозвалась я, не имея ни малейшего понятия, какой пытке хотела подвергнуть меня Галя.
«Ну, тогда, держись, детка!»
Галя поставила меня перед собой. Она сменила свой ласковый взгляд на совсем недобрый и строгий, посмотрела пристально и начала… Она такое начала! О, Боже! Она всё продолжала и не останавливалась… Всё несусветно плохое, всё, что можно было придумать и как-то облечь в слова, – всё это была я! Всё моё существо ошарашенно смотрело на нее и не могло поверить своим ушам, а ведь я знала, что Галя любит меня! Тогда зачем эта жестокая терапия? Я стояла, шмыгала носом и тихо плакала, а Галя всё продолжала и продолжала… Я не знаю, сколько это длилось. Мне казалось, это не кончится никогда!
И вдруг воцарилась тишина. Галя сменила показную строгость на обычную свою непринужденность, нежно прижала меня к себе, вытерла мои слезы, подождала немного, пока я успокоюсь, и ласково спросила: «Ну что? Я доказала тебе, что ты совершенно себя не любишь?»
Я не знала, что ответить ей, мне было жутко неприятно и невыносимо больно.
«Девочка моя милая, я тебя очень люблю, и ты это знаешь. А то, что я наговорила тебе – всего лишь выдумки для проверки, на которую ты добровольно согласилась. Но я скажу тебе вот что. И запомни это на всю жизнь. Если бы ты любила себя, слышишь? – Галя заглянула мне в самое сердце. – Если бы ты любила себя, дорогая, то тебе было бы всё равно, что я говорю, плохое или хорошее про тебя. Ты бы любила себя любую».
Я закрыла глаза. Это был гром оглушительной тишины в моем теле. «Ты бы любила себя любую, плохую или хорошую, если бы на самом деле любила себя…» – отзывалось раскатом эха в каждой клетке моего существа.
Я молчала и приходила в себя. Да, я сознавала, что абсолютно не любила себя, и это было совершенной голой правдой.