– Заткнись, тупица, – зашипел Юрий, – пошли еще поближе к палатке американцев, и кричи там во все горло. То, что ты сейчас сказал, как раз и есть фильм ужасов. Может, рука, это все, что осталось от Сноу, и ее оставили как доказательство. Понятия не имею зачем. Можешь мне не верить, но придется. Я очень надеюсь, что через пару дней, когда найдем все необходимые доказательства на месторождении, свалим из этой Богом забытой дыры. Как говорят, надежда умирает последней.
– С меня хватит. Хочешь что-то дальше доказывать – удачи. А я пас. Спокойной ночи. – Стоун вернулся в палатку.
И тут Юрий решил, что он один. Что он, возможно, в глубокой жопе. Он не знал, что делать дальше. Идти напролом за ответами не мог. Без оружия и поддержки товарищей. Если они, вообще, у него тут есть. Сантос и Хиттер для поддержки не подходят. Паскаль странный, а Ли Ханю как будто все до фонаря. Остается Захаров. Но с ним Юрий за все время и парой слов не перекинулся. Тупик. Зачем, вообще, россиянину понадобилось заваривать такую кашу?
В душе теплился смутный огонек надежды, что Стоун не рассказал американцам о его находках и догадках. Иначе беда.
До утра Юрий так и не смог крепко заснуть. Пришлось перекатываться с одного бока на другой, хотя чувствовал, что если заснет даже от усталости, во сне его будут дожидаться кошмары.
Юрий не знал, сколько времени он проспал и который сейчас час. Разбудил всех Бано, вошедший в палатку ученых вместе с двумя американцами.
– Плохие новости, ребята, – начал Бано, – оказывается, местному населению не по душе, чем мы тут занимаемся. На то, что правительство страны дало разрешение на исследование и разработку рудника, им плевать. Так что нас предупредили – нам дано не более шести часов, чтобы собрать вещи и уехать.
– Минутку. Мы же все были уверены в том, что экспедиции дано разрешение на исследование. Нам даже выделили вроде как охрану… – не закончил свою мысль Ли Хань.
– Мистер Хань. Вы поняли меня? Именно это я вам и объяснил сейчас, – ответил Бано.
– Как вам, вероятно, обрисовал ситуацию мистер Бано, охраняем мы не вас, а само месторождение. Наверняка первые исследования показали, что уран в руднике необычный и считается особенным. Но нам придется уйти. Не хочется разжигать межнациональный конфликт с местным населением, – сказал Майкл Иствуд.