Смерть гуляла по Волге, собирая свой неистовый урожай, сгребая вместе с металлом и деревом, катерами и лодками людские судьбы. За рёвом самолётов и свистом бомб невозможно было расслышать предсмертные крики утопавших. Алексей сгрёб руками Емельяна в охапку, вместе они прижались к стенке кубрика, присев на корточки.
Самым страшным здесь казалось ожидание, то самое ожидание своей бомбы, своей смертью, которая, возможно, уже несётся с очередной порцией немецких «гостинцев». Поэтому и хотелось сильнее вжать голову в плечи под смертоносные звуки немецких «хейнкелей». Бывалые фронтовики различали марку бомбардировщиков по звуку.
Скрюченными пальцами обеих рук приходилось держаться за трап, бились касками друг с другом.
Алексей и в минуты смертельной опасности оставался верен себе, своему неуёмному чувству юмора и потрясающему самообладанию. Подставив голову к уху Емельяна, зарядил во всю глотку:
«Наверх вы, товарищи, все по местам,
Последний парад наступает!»
Емельян тут же подхватил:
«Врагу не сдаётся наш гордый Варяг,
Пощады никто не желает!»
С песней страх отступил. Теперь уже казалось безопасным поднять выше голову из воротника бушлата, бомбы упадут мимо, пули увязнут в воде.
Метрах в двухста уже показалась полоска земли, – это уже был Сталинград. К рёву моторов и грохоту взрывов прибавился еще какой-то звук, непонятное глухое стрекотание. Вспышки в небе показали, что в дело вступили советские зенитные пушки и пулемёты. Воздушные разбойники дружно развернулись и удрали восвояси. Бойцы заметно приободрились.
Высадка на берег началась с обстрела. Немецкие батареи артиллерии и миномётов находились совсем неподалёку и сменили крылатых стервятников. Снаряды и мины рвались прямо в воде.
Катера причалили к берегу, чёрно-серая волна высыпала на песчаную косу, перерытую и перепаханную проклятой войной. Через восемьсот метров песчаная суша превращалась в оборонительную полосу: доты, окопы, блиндажи, капониры для орудий. Километрах в двух далее высились огромные здания- прославленный на всю страну Сталинградский тракторный завод. Именно за него изнурительная борьба шла уже полтора месяца.
Бежать приходилось во влажном песке, грязь комьями налипала на сапоги. Емельян с трудом удерживал равновесие.
Рядом бежал Мустафа вместе с ящиком патронов от пулемёта Дегтярева.