Катя ещё раз, но уже с большим интересом окинула взглядом класс. Он был не большой, всего двенадцать человек, которые прошли отбор и хотели серьёзно заниматься точными науками. Всего три девушки: Кравцова, Петрова и Пролетарова, и девять мальчишек, среди которых особенно выделялся Сергей, будучи самым красивым, общительным и веселым из всех, да и вообще самым лучшим.
– Кать, в кино после обязательных уроков рванем? – шепотом предложил он.
– Я хотела посетить все факультативы… – замялась девушка. – Может быть, ближе к вечеру, вместе с Вадимом?
– Что ж тебя вечно к нему так тянет? Ладно. Но тогда я буду тоже с парой. Эй, Лика! В кино не хочешь?
Внутри что-то оборвалось. Катя сжала столешницу так, что побелели костяшки пальцев и, кажется, сидела так вечность, прежде чем Ликандра отозвалась:
– Пошел к черту. Сам иди в своё кино!
– Не вышло, – рассмеялся парень, и Катя несколько расслабилась, по крайней мере спрятала руки под парту. – Тогда пойду с тобой на факультативы, Катюша. Все равно делать нечего.
Вечером этого же дня Катя и Серёжа встретились с Вадимом. Младший брат Серёги за лето не слишком изменился, только стал ещё длиннее и худее, словно инопланетянин из фильма "Люди в чёрном". В остальном обладатель вытянутого лошадиного лица, светлых кудрей и глубоких голубых глаз остался точно такими же, даже голос не сломался. Катя радостно подошла к старому другу и обняла, в один момент почувствовав себя не в объятиях мужчины, а рядом с манекеном или букетом цветов, который легко можно обхватить руками и, может быть, останется место для ещё нескольких цветочков.
– Тише, раздавишь, – ухмыльнулся парень, залившись легким румянцем.
Катя подняла голову, чтобы посмотреть в это доброе и милое лицо, но Серёжа тут ткнул брата в бок, заставив того накрениться в одну сторону и отпустить Пролетарову:
– А чего это, ты его обнимаешь, а меня нет?
Тут уже пришло время Кати смущённо опустить глаза. Обнимать Серого при встрече на глазах у всего класса было ужасно неловко, а потом девушка постеснялась. А Вадик такой ребёнок, его не то, что обнимать не стыдно, его можно при всех гладить по головке, и никто не заставит краснеть своими шуточками.
– Ну ты же взрослый, гроза одиннадцатого класса, тебе не положены телячьи нежности, – бессвязно пролепетала Пролетарова, теребя край юбки и не зная куда ей деться от внимательного взгляда карих глаз.