– Пока у тебя получается не очень, – заметил я. – Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь.
– Он скажет: «У меня желтая карточка из зеленого дома, так что дай мне бакс, потому что сегодня – день двойной выплаты». Ты понял?
– Понял. – Безумие крепчало.
– И у него есть желтая карточка, она заткнута за ленту шляпы. Может, это визитная карточка таксомоторной компании или купон «Ред энд уайт», найденный в сточной канаве, но мозги у него высушены дешевым вином, и, возможно, он думает, что карточка эта – что золотой билет Вилли Вонки[10]. В любом случае ты ответишь: «Бакс дать не могу, но держи половину», – и отдашь ему монету. Тогда он может сказать… – Эл поднял костлявый палец. – Он может сказать что-то вроде: «Почему ты здесь?» или «Откуда ты пришел?» Он может сказать: «Ты не тот парень». Вряд ли скажет, но это возможно. Я много чего не знаю. Что бы он ни сказал, оставь его у сушильного сарая – там он обычно сидит – и иди к воротам. Он скорее всего скажет тебе вслед: «Я знаю, ты можешь дать мне бакс, жадюга», – но не обращай на это внимания. Не оглядывайся. Перейди железнодорожные пути – и окажешься на пересечении Главной улицы и Лисбон-стрит. – Тут он насмешливо улыбнулся. – А потом, дружище, мир – твой.
– Сушильный сарай?
Я смутно помнил, что рядом с тем местом, где теперь находилась закусочная, вроде бы что-то стояло, может, и сушильный сарай старой фабрики Ворамбо, но здание это, для чего бы оно ни использовалось, давно снесли. И будь в дальней стене чисто прибранной кладовки, то есть в торце «Алюминейра», окошко, оно бы смотрело на вымощенный камнем двор и магазин верхней одежды, который назывался «Уютный уголок Мэна». Перед Рождеством я купил там теплую куртку «Норс фейс», и по очень хорошей цене.
– Забудь про сушильный сарай, просто запомни все, что я тебе сказал. А теперь снова повернись… правильно… и сделай два-три шага вперед. Маленьких шажка. Детских. Будто в темноте пытаешься найти верхнюю ступеньку лестницы… Осторожно…
Я в точности выполнил его указания, чувствуя себя полным идиотом. Один шаг… Мне пришлось наклонить голову, чтобы не зацепиться за алюминиевый потолок… Два шага… Теперь я ссутулился. Еще пара шагов, и я буду вынужден опуститься на колени. Этого я делать не собирался, даже по просьбе умирающего.