Да он совершенно невыносим!
– Успокойтесь, вы в полной безопасности, – процедила она. – Я для того и прикинулась своей сестрой, чтобы не вызывать неуместного любопытства. А не приехать я не могла. Полагаю, вы и сами об этом догадались. Буду краткой: мне надо знать, где сейчас находится граф Филипп Кристоф фон Кенигсмарк, мой брат!
– Понятия не имею, клянусь честью!
Смущенный пылающим взглядом ее синих глаз, Подевильс покружил по кабинету, потом пододвинул ногой табурет и уселся перед своей гостьей. Упершись локтями в колени, он согнулся пополам и едва не уперся лбом ей в подбородок. Наконец, овладев собой, он вскинул голову и даже попытался улыбнуться.
– Извините за не слишком учтивый прием, графиня! Вам давно известно, какие чувства я к вам питаю. При иных обстоятельствах я был бы сейчас счастливейшим человеком на земле: мы с вами наедине, и ваша красота…
– Оставим, если можно, в покое мою красоту. А вот об «обстоятельствах» я бы вас попросила рассказать. Я вам помогу: мне передали записку о том, что Филипп покинул вечером свой дом и вот уже три дня не возвращается. Вы близкий ему человек… по крайней мере были таковым раньше. При дворе вы тоже не чужой. Так что же стряслось? Он сбежал? Его схватили?
– Повторяю: я в полном неведении! Более того, для меня было новостью, что он сюда вернулся. Я думал, что он еще в Дрездене, и вдруг случайно с ним столкнулся…
– В каком состоянии вы его нашли? Он писал мне о своем намерении вернуться в Ганновер, и я беспокоилась, потому что надеялась, что он все-таки не покинет Саксонию.
– Я тоже. Что до его состояния – как бы вам его описать? Он показался мне возбужденным и встревоженным, как ни пытался скрыть это напускной бравадой.
– Он виделся с графиней фон Платен?
– Не знаю.
– Я побывала рядом с его домом: он совсем темный, выглядит заброшенным, однако перед входом дежурят двое часовых. С чего бы это?
– Я не знаю…
Вспыхнув от негодования, Аврора вскочила, да так резво, что и маршалу пришлось выпрямиться.
– Господи, что вы вообще знаете?!
Подевильс обреченно пожал плечами.
– Действительно, почти ничего. К тому же мне сдается, что и этого многовато для душевного спокойствия.
– Извольте объясниться.
– Вы заметили, какая в городе атмосфера?
– Еще бы не заметить! Прямо как в монастыре. Ни шума, ни криков, ни музыки… Куда подевались пьяницы со своими застольными песнями? Можно подумать, что их никогда не было. Таверны онемели…