В баре на одной из крайних улиц города играла музыка. Ветер разносил тихий джазовый ритм вдоль пустой дороги и колышущихся деревьев. Григорий Скрипач одиноко сидел за барной стойкой и держал в руке наполовину выпитый бокал пива. Круглые лампочки размером с мандарин встроенные в потолок, освещали небольшое помещение, отдалённо напоминавшее разделённый на несколько частей зал для выступлений. Было ярко и тепло, пахло пивом и сигаретами. Немногочисленные круглые столики, кроме двух, были пусты. Стол у окна занимала молодая пара. Парень что-то втолковывал девушке, оживлённо жестикулируя. Было видно, что он зол. Другой стол был занят четырьмя ребятами, один из которых с закрытыми глазами откинулся на обшитую дерматином спинку стула, его приятель держал рюмку в руке и готовился осушить одним глотком, ожидая волну горечи. Двое остальных беседовали, прислонившись лбами. Беседа больше походила на разборки в стиле американских вестернов. На столе стояли две пустые бутылки водки.
Такие компании в наше время собирались забить козла, не более, – думал Скрипач.
Мысль пронеслась у старика в голове и тут же исчезла, утонув в потоке влившегося прохладного пива. Он поставил стакан и устремил ясные, но слабеющие глаза на звук шаров. В дальнем углу бара играла компания, заняв оба бильярдных стола. Сквозь сигаретный туман старик видел парня в красной майке, который прицеливался кончиком кия в шар, приняв позу спринтерского бегуна перед стартом. Рядом с ним с сигаретой в зубах, мелом натирал кий его приятель.
– Ну как, папаша? – спросил молодой бармен старика. Скрипач был уверен, что этой фразой бармен хотел выпроводить его на улицу, но старался сделать это красиво, как и подобает хорошему служащему.
– Как всё стало грубо, – ответил Григорий и обвёл глазами бар, – кругом ощущается напряжение, тяжесть. Всё решается напором слов и силой.
– Сейчас такое время.
Бармен опёрся о стойку локтем и что-то смотрел в мобильном телефоне. Девушка, терпевшая парня, вскочила из-за столика и пошла к выходу, по пути надевая на плечо сумочку. Её волосы болтались на ветру, спадая на плечи кучерявыми завитушками. Парень пошёл за ней, пытаясь догнать её до того как она покинет пределы бара, но девушка уже выходила, открывая дверь. Старик повернулся к бокалу, выпил всё до капли, поставил его на стойку, оставив на внутренней стороне немного пены, которая стекала по стеклу. Старик негромко рыгнул и встал. Перед тем как выйти из бара он оглянулся на молодого бармена, покачал головой и сказал: