– Держи, – сказал Игорь и стал рядом, повернувшись лицом к дому. Игорь чувствовал облегчение. Он спас друга и сиял, как оруженосец, охраняющий рыцаря. На светлом лице грубо, словно скальные выступы, выделялся свод бровей. Над ними капли пота, отсвечивающие серебром в зареве огня. Григорий будто попал в старый фильм, который сменялся кадр за кадром. Вот он спит в комнате, где в некоторых местах обои отошли и болтались как паруса, вот следующий кадр, где он бежит вдоль комнат со смешным видом, похожий на загнанного кролика, и финал, где зрители наблюдают самую кассовую съёмку сезона, а он стоит во главе, с глупым лицом, и трогает мокрую от пота макушку. Раздался треск лопнувшего стекла и звук рассыпанных по плинтусу осколков. Григорий заворожено смотрел на огонь. В голове гудело. Он был готов к тому, что потеряет сознание, но ничего подобного не случилось.
И шторм, бывало, обойдёт нас стороной…
Григорий услышал голос. Странный писк, будто мышь, защемившая хвост, звала на помощь.
– Ты сжег дом. Это твоя вина, и ты знаешь это, – произнёс голос.
Григорий огляделся, чтоб понять действительно ли этот голос у него в голове, или остальные тоже его слышат. Все смотрели на огонь. Голос вновь пропищал:
– Ты старался это спрятать, но ему надоело ждать. Ему надоело ждать, Гриша. Оно хочет проснуться!
Григорий узнал голос. Это был голос погибшего брата. Всё было так давно, что он уже почти забыл. Григорий старался отогнать подобные мысли, тряхнул головой и перевёл взгляд на руки. В одной из них вяло лежал паспорт, документы на дом и ещё какие-то бумаги в целлофановой плёнке. Звук сирены слишком близко. Григорий оглянулся. Пожарный автомобиль подъезжал к дому, на ходу выскакивали ребята в жёлтых костюмах с чёрной обувью. Стеклянные маски отражали пламя. В стёклах домов появился мелькающий как курсор синий блик проблескового маячка. Люди мгновенно расступились, пропуская машину. Одинокий пожарник бежал к дому со шлангом. Светоотражающие белые полосы на штанах подсвечивались огнём. Даже на середине улицы, в двадцати метрах от дома, жар был настолько сильным, что казалось, можно обжечь лицо. Соседи смотрели на горящий дом. Некоторые пытались помочь, некоторые даже не выходили из собственного огорода, наблюдая, как огонь с треском и свистом разыгрывал последний концерт. Пожарные разматывали шланги. За всем этим, с пустым, как заброшенный колодец лицом, наблюдал хозяин дома. Взгляд вырисовывал обречённость. Капли воды от гидранта брызгали на лицо и смягчали жар. В брызгах была видна радуга. Вскоре, на улице собирались мелкие лужи. Кучка детей разного возраста делилась впечатлениями. Сзади к Григорию подошёл Игорь Божков, сосед и друг детства, спасший ему жизнь. Игорь положил руку на плечо. Остатки алкоголя выветривались из Григория, будто его пропускали через сушилку. Лицо, хорошо освещённое огнём, стало красным, глаза блестели, отражая пламя.