– А все-таки он смешной.
– Чем же? – Жанна ничего смешного в этом мальчишке не видела.
– Конкретно, ничем, конечно, но, в общем, что-то есть.
Жанна же не сводила глаз с господина Жозэ. Посидев так некоторое время, она восторженно произнесла:
– Он такой красивый!
– Да, ничего, – согласилась Нинетта.
– О, нет, «ничего», это не то слово. Он просто божественен! Я смело могу это утверждать. Смотри, какие черты лица, какая гордая посадка головы! Как будто он не от мира сего! Я восхищаюсь им. И он такой смелый! Только он один решился спасти папиного Корсара, хотя сам чуть не погиб из-за него. Ты знаешь, Ни-ни, я впервые встречаю такого человека.
– Да, я полностью разделяю твою точку зрения. Однако же, почему-то я не могу восхищаться им, так как ты. А впрочем, ты ведь более впечатлительна и романтична, чем я, – Нинетта улыбнулась сестре. – Как по мне, то Сережка интереснее.
– Кому что, сестричка, – сказала Жанна.
Сонная атмосфера комнаты не могла не оказать влияния и на девочек. Мало-помалу, глядя на спящих мужчину и мальчика, они тоже стали клевать носом. Нинетта быстрее этому поддалась. Жанна все еще продолжала сидеть на подлокотнике кресла и смотреть, а вернее, любоваться прекрасным лицом нового управляющего.
Внезапно ей неудержимо захотелось взять его за руку, лежащую вдоль тела, поверх одеяла.
Девочка протянула свою тоненькую и маленькую ручку с холодными пальцами и дотронулась до руки Жозэ. Она была теплая. Жанне показалось, что это тепло начинает наполнять ее всю, с ног до головы. Она крепче сжала кисть руки Жозэ.
– Вот уж не думала, что это так приятно, – прошептала она, переполняясь радостью и любуясь необыкновенно изящной и крепкой рукой этого человека. Несмотря на то, что должность управляющего предполагает также кое-где и грубую физическую работу, кисти рук Жозэ выглядели удивительно мягкими.
Наконец, и сама Жанна почувствовала непреодолимое желание уснуть. Будить сестру было жалко; Нинетта уже сладко спала, самой тоже не хотелось выходить из этой теплой комнаты и, совсем забыв обо всем на свете, продолжая держать господина Жозэ за руку, девочка уснула, склонившись к Нинетте. Постепенно рука ее выскользнула из руки управляющего и повисла вдоль стенки кресла.
Надо, кстати, заметить, что в доме князя Мадлика раньше всех вставал дворецкий.