прямо
сейчас, – ловко выкрутился Аркадий Афанасьевич. – У вашего отца
очень сложный тембр. Воспроизвести будет непросто…
Сделав театральную паузу, артист как бы невзначай бросил
испытывающий взгляд на Айсана. Тот намек понял и виновато развел
руками.
– Простите, но больше у меня нет… Тысяча долларов – все, что
могу вам предложить…
– Да Господь с вами! – замахал руками Пряников. – Я же сказал –
чисто по-человечески, помогу. Пять тысяч рублей, что вы мне дали, и
еще тысяча долларов сверху – вполне достаточно, чтобы
компенсировать мои затраты!
– Вот и хорошо. Когда вы будете готовы?
Аркадий Афанасьевич задышал немного иначе, для виду подвигал
челюстями, будто приспосабливая их к работе, пощелкал языком, и
ответил голосом отдаленно похожим на запись автоответчика:
– Дайте мне минут пятнадцать.
Очкарик повернул к нему частично спрятанное в прилизанных
волосах ухо, прислушиваясь.
– Неплохо, – деловито оценил он. – Только глубины не достаточно,
и акцент почти не слышен.
– Сейчас настроимся, – снисходительно успокоил его артист. –
Давайте так, вы мне пока объясните, что и кому я должен буду
говорить, а я попрактикуюсь, хорошо?
– Да, конечно!
Вдохновившийся Айсан сел, скрестив по-турецки ноги, прямо на
давно не метеный палас. Восхищенно глядя на артиста поверх своих
подозрительно дорогих «гаррипоттерских» очков, он сбивчиво принялся
объяснять Пряникову его миссию.
– Ийэ, как я уже говорил, это «мама» по-якутски. Отец у меня из
республики Саха родом, уехал оттуда, когда в моем возрасте был, в
поисках лучшей жизни. Пару лет назад ездил к ийэ в гости, – у них в
поселке тогда только-только сотовую связь наладили, – купил ей
телефон. С тех пор два раза в месяц ей звонил, стабильно. Ийэ
старенькая совсем, мы ее бережем очень.
Очкарик задумчиво поковырял ногтем прилипшую к паласу
жвачку.
– Самая большая проблема – ийэ по-русски не говорит. Вообще.
– Простите, а как же, я… – опешил Пряников.
– Ну, она все понимает, но принципиально говорить на русском не
хочет. Говорит, что этот народ у нее сына забрал, и внука забрал...
Каждый раз пытается мне там невесту найти!
Он улыбнулся грустно и задумчиво.
– А отец тоже на принцип пошел – мол, не стану я на этом
дикарском наречии балаболить. Они так и разговаривают…
разговаривали. Он на русском, она – на якутском. Упертые оба…