– Слушай! А ты откуда такая? Я тут копнул. Ты нигде не значишься.
Это было действительно так. Вероника тщательно зачистила свое прошлое. И настоящее, и вымышленное. Она взломала сайты, где могло упоминаться ее имя и находиться ее изображение, и удалила оттуда все данные, чтобы начать новую жизнь с чистого листа. И согласно их письменной договоренности после завершения дела о потрошителях ФБР тоже убрало из своих досье все сведения об ее прошлых художествах.
– Сделал пару звонков, но никто ничего о тебе не знает. Ты откуда взялась?
– Из Нью-Йорка.
Ну, не рассказывать же такому, как он, обо всех перипетиях своей биографии.
Тут принесли заказанные тапас, и они выглядели весьма аппетитными. Аня стала выбирать из подноса те бутербродики, которые напоминали ей любимую пиццу. За все время их разговора девочка не проронила ни слова, она жевала и смотрела в экран своего нетбука, который стоял рядом.
– Знаешь? – сказал Марек, занятый разглядыванием блюда и решая, с чего начать. – Чего тебе напрягаться? Мы тут соберем для тебя немного теста. Посидишь и отвалишь! Сколько ты получаешь от дядюшки Скруджа?
Ей предлагались банальные отступные. Заинтересовало «мы соберем». Но это тоже было разминкой. Ни он, ни она не верили в соглашение на этом этапе. «Мы» могло означать что угодно. Может быть, даже ничего.
Вероника не удостоила его ответом и тоже стала разглядывать принесенные тапас. Какое-то время прошло в молчании. Все с сосредоточенным видом жевали. Потом пошел обмен фразами о вкусовых пристрастиях каждого из них, кто, что и где ел. Ане еда тоже понравилась, и она не напрягала нытьем. Стороны выжидали, кто начнет первым. Для этого и собрались, а не для того, чтобы перекусить. Когда запас тапас подошел к концу, Вероника решила, что пора.
– Слушай! Что ты делаешь в следующую субботу?
Это было датой сессии в «Сексодроме». Марек на секунду замер.
– Это предложение?
– Может быть.
– Давай перенесем на воскресенье!
– Нет. Не получится. Только в субботу, часа в четыре дня.
Он был слишком умен, чтобы не понять, и весь его вид говорил об этом.
– Хочешь поучаствовать?
– Нет, Экибастуз. У тебя же есть партнер.
– Заглянула в архив? Какой я? Горяченький?
– Нет. Не в моем вкусе.
Марек попытался сделать обиженное лицо, но это плохо получилось при его пластырях, и он занялся остатками еды на своей тарелке. Ему требовалась пауза, чтобы осмыслить ситуацию.