– Тимиуки, или вы нас отпускаете, или я сделаю такое… – Он замолчал, придумывая, что бы такое загнуть пострашней, но ничего не придумав, добавил: – Очень страшное сделаю! Или я не Цицерон.
– Да перестань же ты хвастать, – взмолился Алеша.
Тимиуки выстрелили во второй раз, и еще один булыжник попал в цель, но почему-то не отскочил, а прилип к Цицероновой груди как пластилин.
– Здравствуй, железяка, это я… – крякнув от сильного удара, пробормотал «булыжник». – Вот и снова встре…
Цицерон не дал мимикру договорить. Он отодрал его от груди и что есть силы швырнул обратно тимиукам.
– За что?! – улетая, закричал мимикр. – Я же свой…
Пушечным ядром пронесся незадачливый мимикр по рядам тимиуков, оставляя за собой просеку.
– Зачем ты его так?! – с негодованием спросил Алеша. – Он же наш. К нам пробивался.
– Все, Алеша. Пора уносить ноги, – сказал Цицерон.
Он подхватил мальчика на манипуляторы и побежал по дороге в сторону Главного города тимиуков.
– Нашими, Алеша, из катапульт не стреляют. Представляешь, твоего папу зарядили бы в катапульту? Может такое быть?
– Не знаю, – печально ответил Алеша. – Теперь тимиуки и его возьмут в плен.
– Ничего, он может прикинуться кем угодно, даже тимиукским военачальником. Так что ты за него не беспокойся.
Позади беглецов послышался звон оружия и долгий протяжный гул. Это тимиуки праздновали победу над землянами. Они даже успели еще раз выстрелить. И опять булыжник угодил в спину Цицерона. От удара внутри у робота что-то екнуло, он пошатнулся и начал как-то странно петлять.
– Я из ни… котле… понаде… – на бегу сказал Цицерон. – Не бой… Але…
– Цицерончик, – заплакал Алеша. – Тебе больно?
– Не… мне не быва… боль… – ответил робот. Он ударил себя свободным манипулятором по голове и сказал: – Сейча… почи… – Потом ударил еще раз, и после этого к нему вернулась способность нормально говорить. – Порядок, малыш, – бодренько сказал Цицерон. – Главное, что я тебя нашел, что ты цел и невредим, а домой мы как-нибудь пробьемся.
– Я и не знал, что ты такой добрый, – расчувствовавшись, сказал Алеша.
Цицерон чуть не споткнулся от этих слов.
– Я? – переспросил робот, и Алеше показалось, что у него дрогнул голос. – Честно говоря, я не добрый. Просто у меня такая программа – не обижать живых.
– Вот бы людям и тимиукам такую программу, – вздохнув, сказал Алеша. И тут его осенило: – Так, значит, ты и тимиуков не можешь обидеть? – спросил он.