Плодотворным и высоким было содружество композиторов и поэтов в годы Великой Отечественной войны. Самые пронзительные стихи и песни о войне написаны, конечно, фронтовиками, воинами – исторически говоря, ратниками, ратоборцами. Они стали великим и трагическим, безсмертным достижением русского духа, когда «Долматовский с Блантером приблизились к Пушкину и Глинке».
Эти советские песни – и военные, и послевоенные – очень характеристичны в своём несокрушимом, героическом объединительном пафосе, даже если кто-то пожелает отбросить «политическую составляющую» – эпитет «советский» и т.д. Нам теперь говорят, что тяжёлые были времена. Однако великие песни написаны именно в те годы; и лучшие, а порой великие фильмы были сняты именно в советское время.
Кто-то скептически ухмыльнётся и на счет «дружбы народов» в СССР, однако и воевали народы большой советской империи вместе, и умирали вместе, и вместе поднимали хозяйство, и песни сочиняли вместе. И для многих из нас они неотделимы от личностей исполнителей, от их голосов, запечатлившихся на небесных мелических скрижалях нашей огромной Родины.
В эту книгу включены статьи о композиторах Матвее Блантере, Марке Фрадкине, Евгении Жарковском, певце Владимире Бунчикове. Не привелось мне развернуто высказаться, но удалось помянуть Василия Соловьёва-Седого, Кирилла Молчанова и некоторых других выдающихся наших мелодистов. С их именами связаны десятки военных и других лирических шедевров, хранимых и любовно исполняемых нашим народом. Кто-то тщится отменить, но они неотменимы – свет и надежда, подаренные народу в песенной – мелической и словесной – красоте.
Они и поются по сей день, являясь и сердечным достоянием людей, и общенациональной культурной ценностью. Отними их теперь у нас, и мы станем другим народом. И во многом, к сожалению, уже становимся, напичканные за последние четверть века подменами, эрзацами, чужими, чуждыми «ценностями».
В годы столетия Второй русской смуты следует принципиально отрефлексировать очень важный момент отечественного бытия, поскольку он и сегодня является камнем преткновенным, поводом для раздора. Я стою на той позиции, что советский период русской истории был провиденциальным, необходимым для нашего вразумления попущением Божиим, и в советской эпохе, несмотря на морок, наличествуют – хоть далеко не всегда прямо выраженные – следы присутствия Духа Святого. Итак: и в страшном русском ХХ веке были носители сакрального знания (подчас интуитивного, неназванного, безотчётного), деятельность, творчество которых позволило нам сохранить фундаментальные русские ценности даже в тех условиях, которые подчас были направлены на разрушение и уничтожение всего русского. Они сумели выполнить Поручение Божией красоты, гармонии, страдания и сострадания, стали одним из тех сердечных каналов, по которым передавался следующим поколениям русский духовный код, не угасший даже в период безбожия.