(после начала «возвращения русской философии») издан
единственный сборник его работ, притом издан крайне безграмотно и с какой-то хамской небрежностью [4]. В новом «энциклопедическом» словаре по русской философии Астафьеву отведена статья, сравнительно обширная – и совершенно пустая, игнорирующая практически все
принципиальные положения его философско-психологического учения [5]. В довершение всех бед, появился некий «земляк» Астафьева, из числа тех, кто высасывает кровь своей жертвы единственно с целью ускорения собственного «карьерного роста» [6].
Тем не менее, основная причина, по которой я счел необходимым посвятить Петру Евгеньевичу Астафьеву отдельную монографию, связана не только и не столько с желанием восстановить справедливость, попранную в его случае с какой-то запредельной наглостью. Основная причина – иная.
Творческое наследие Астафьева можно по достоинству оценить, только рассмотрев его как можно полнее. Но дело не в том, что в этом наследии все одинаково ценно, в равной мере бесспорно и т.д. Скажу больше: в нем есть откровенно сомнительные положения, причем нередко именно их Астафьев отстаивает особенно упорно. Но в том-то и заключается «секрет Астафьева», что эти сомнительные положения оказываются у него тесно связанными с положениями несомненными; и если эта связь упускается из виду, вместе с сомнительным утрачивается и несомненное в его подлинной глубине.
Я далек от намерения «интриговать» читателя и потому уже в «Общем введении», следующем за этим предисловием, попытаюсь разъяснить, о единстве каких сильных и слабых сторон творчества Астафьева идет речь и каким образом это единство может стать отправной точкой для развития его идей. Но, конечно, принципиальную ясность в эти идеи и в возможность их творческого развития может внести только внимательное прочтение и обдумывание как предлагаемой монографии, так и особенно трудов самого Астафьева.
Остается добавить, что данная работа не требует обязательного знакомства с «Трагедией русской философии»; тем не менее, это знакомство весьма желательно. Упомяну также мою обзорную статью «Формирование основных типов национальной идеологии от М. В. Ломоносова до Н. Я. Данилевского» [7]; особенно в части, посвященной здесь «ранним славянофилам», читатель найдет материал, напрямую связанный с содержанием книги, которую он держит в руках. Однако, в общем и целом, всю