Вечные предметы - страница 39

Шрифт
Интервал
повторяют непонятные слова
офицеры по четкой команде
кричат га-га-га
радостно становятся под флаги
и смотрят только вперед
там впереди их ожидает слава
громкие слова и блеск наград
трубит трубач
и ноги просятся в бой
вперед
за бритой шеей командира
офицеры любители каши
готовы жизнь положить
смотря по обстановке
либо
верные полученной шифровке
сдаться без боя

Ночью

Воры выйдут из укрытий
когда совсем стемнеет
когда попрячутся звезды
а честные стражи порядка
лягут спать
звякнет заслонка луны
скроет лица
электросети выключат
все остальное
спящие послушно вступят
во вторую фазу сна
согласованность у всех
порядок
одна компания

Цок

Цок
процокает конь
несведующий в тонкостях жизни
острый каблучок
все повторит
цокая громко в толпе
остальные же мягко ступают
на толстых спасительных подошвах
для них не цокнет курок
уча впредь не цокать

Птицелов

Качается тень птицелова
в веселых и непроходимых лесах
он любит темные ходы и тупики
и путает следы
он крадется с сачками силками
за слабой добычей
меняет лицо
говорит чужими голосами
он дивный рукодельник
плетет ажурную сеть
в глубокой холодной тени
где отдыхает уставший грибник
и любая безумная мысль
становится послушной
мучительно громко шурша
он умело приближается к цели
отличник тайных наук
тревожный
он не один
много птицеловов на свете

Колоратура

Колоритная колоратура кола и забора
макроцимбалы
инструмент неленивых прохожих
утоляет жажду гармонии
кол и забор
правда этой минуты
точный звук жизни
полной ударов
ходя вдоль заборов
всегда найдешь средство
для возврата в реальность

Шутка

Я пошутила
и все покатились от смеха
неожиданно
быстро
по гулкому полу
по темной лестнице
по теплому от солнца тротуару

Двадцать первое

Двадцать первое
вечер
суббота
все часы считают для меня
вспышки мгновений
надежность и точность
настоящий Цюрих
все слова имеют истинную цену
с достоинством кивают
согласны заключить со мной контракт
но меня занимает иное искусство
склеивание осколков
просеивание воспоминаний
терпеливо сижу с удочкой в руке
над вязкой трясиной беспамятства
ночной герб всплывает
чеканя свой медный профиль прямо в окне
слишком яркий пустой свет
встану его занавешу

Равель

Издалека
будто орды монголо-татар
зловещие звуки
стаи грехов сели рядом
искусительное воронье
по спине трудолюбиво поползли
мурашки страха
тут же мелькнула улыбка
выгнала остатки опасений
право чего бояться
умер шум машин за окном
Следующая страница