Из зеркала выйду… - страница 7

Шрифт
Интервал
Интеллигентного!? Да радуйся, что очередь
Сегодня к чёрту,
                            что изнемогла
Ты от брезгливости и не о кого очи греть,
А то бы ты и чёрта запрягла.

В небе над раем

Да кто решил, чтоб я! я набрела
Я! на серебряный лук Феба.
Но этот лук рисуют звёзды неба
В день моего рождения.
                                         Стрела
Уже готова с тетивы сорваться.
А наконечник!
                          Надо ж расстараться
Кому-то было: Чёрная Луна —
Лилит!
              И у кого, скажи, брала,
Красавица, секретный адресок
Моей судьбы? Потупилась она.
В бокале Люцифера белена,
Её дурманящий, как старина
Дешёвых украшений, сок.
А ты, его любовница, вина
И не пригубила в тот вечерок.

«По эту ль сторону иль ту…»

По эту ль сторону иль ту
И в чьей судьбе Морской Никола
Вздохнёт,
              что я опять мету
Пол перед ним холстом подола?
Но что ни время – мой часок!
У эмигрантки из Харбина
Взяв душу,
                 как дитя сосок,
Помешанная спит рябина.
А возле – штопаный носок,
Ещё кровоточит висок —
Без исповеди и причастья
И не у выцветших досок
Её судьба – и нет мне счастья.
Лишь на скатёрке туесок,
Да там,
       за ржицею,
                          лесок —
Невинный символ соучастья.

Золотой миллиард

По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград…

Евангелие от Матфея,
Глава 7, стих 16

Нежеланные – это Христос

В его наигорчайшем образе.

Мать Тереза
Серебряные пули чёрных дыр
Для оборотня Космосом отлиты.
Но Эрмитаж у ног Мадонны Литты
Заплакал,
                сотрясая монолиты
Галактик, и колонны их, и плиты…
Дитё в хлеву и все Его пииты
Во вздох: да не побрезгуйте, что сир
Хозяин, чьи обители открыты —
Шагал, барокко, ренессанс, ампир…
И фоточка на память этот мир.
В нём вирус Носферату, он – вампир,
Продукт и плод сосущей нефть элиты.

Безумие

Да не было бы меня, она давно бы уже в воду кинулась. Потому и не кидается, что я… ещё страшнее воды.

Ф. М. Достоевский
Юродская, в лохмотьях речь есть ложь.
Ну ладно бы соломинка для сирых
И немощных. О, нет! Она, как нож
Дружков коварных, плаха для обманутых
Гигантов,
               одурманенных и втянутых
В воронку нищих, мстящих за талант,
За бескорыстие, что не даны им с мига
Рожденья их, как этот лунный бант
Макушке неба иль офорт и книга
Поэту и художнику.
                                       И шкурки
Великих судеб шелестят. Из них
Следующая страница