Если бы он не читал эту историю раньше в инете, понятное дело, решил бы, что с ним произошла какая-то фигня. Два танкиста, ведущие неравный бой, обреченные на гибель, и при этом один ведет записи в блокноте, другой – строчит письмо жене. Понимая, что танк придется уничтожить и все их записи сгорят. Ну, просто история для сопливых барышень!
Но ведь – это было на самом деле! Эти два человека существовали, и, уж неизвестно, каким волшебным способом, но и письмо, и блокнот с записями сохранились. Если бы можно было рассказать их потомкам, как именно погибли их прадеды… Если бы вообще можно было взять всех вот этих самых потомков да сунуть туда, в пекло сорок первого, чтобы не из кино и книг, а на своей шкуре прочувствовали, через что пришлось пройти их предкам, чтобы они, нынешние, могли жить, разве расплодились бы здесь, в стране, победившей фашизм, националистические банды – по-другому язык не поворачивался их назвать.
Только вчера вечером он, Виктор, столкнулся с двумя такими, бритыми налысо, обутыми в высокие ботинки на шнуровке – такими ботинками так удобно пинать лежачего беспомощного человека. Может, он и не обратил бы внимание на встречу двоих почти подростков, если бы один не вскинул руку в нацистском приветствии, а второй не ответил так же.
Они не сделали ничего, что выходило бы за рамки закона, но как же сильно Виктору хотелось взять этих двух щенков за шкирки да встряхнуть хорошенько, чтобы мозги прочистились! Ну, если у них, конечно, еще какие-то мозги есть…
Не вмешаться он не мог. Несколько быстрых шагов вперед…
– Да что ж вы, гады, делаете?! – Появления невысокого худощавого мужика Виктор не заметил. – Вы хоть знаете, олухи, что это за приветствие? И кто его использовал?
– Знаешь что, дядя… – нехорошо улыбаясь, начал один из бритоголовых, но второй дернул его за руку, показывая глазами на подошедшего Виктора.
Связываться сразу с двумя скинхеды не стали. Ну, конечно, они герои, когда надо толпой забить одного, а двое на двое – это уже не по ним.
Первый – Виктор определил его про себя как «главного» – презрительно сплюнул себе под ноги, и оба удались гордо, но поспешно.
Мужик качнул головой.
– Как подумаешь, кого мы воспитали – страшно становится. Ведь своими руками перечеркиваем то, за что наши деды-прадеды воевали.