Хотелось плакать.
Пир Паоле совсем не запомнился. Шумно радовались, поздравляли новую жезлоносицу Империи, желали легких путей, верных спутников и славных возвращений. Гидеон даже обнял, завершив длинную цветистую здравицу пожеланием счастья, и расцеловал. А она думала – неужели и дальше будет так? Мгновение восторга, чистой радости от достигнутого, а после – отрезвляющее видение сияющих вершин далеко впереди, так далеко, что поди дойди… И всю жизнь – лететь, выбиваясь из сил, к недосягаемым сияющим вершинам, все отчетливей понимая свою малость пред ликом Неба? Она не удержалась, расплакалась, но остальные решили, похоже, что это от счастья пополам с усталостью. Паола не стала разуверять. Только Ольрик, конечно, понял. Но промолчал. Он тоже знал о далеких вершинах.
Наутро свернули шатры – пришло время возвращаться в столицу. Паола проснулась с трудом, но после сытного завтрака почувствовала себя лучше. Теперь ей и самой казалось, что вчерашние слезы вызваны были усталостью и только. Она молода и, Ольрик прав, неопытна. У нее все впереди. Дайте срок, и далекие сияющие вершины еще покажутся малыми кочками под ногами!
Ехали с песнями. То ревели всем отрядом боевые гимны, то кто-то один заводил балладу, любовную или трагическую, а остальные подхватывали, как водится, последние строчки каждого куплета. Паоле особенно понравилась одна, о рыцаре, уехавшем на войну, и его невесте. «А дева выходит на башню и смотрит вдаль, а дорога пуста, и на сердце девы печаль», – звонкий голос Паолы сплетался с голосами рыцарей, рвался к небу, и так легко было представить себя печальной невестой, которой не суждено дождаться… Нет, тряхнула головой Паола, когда закончилась баллада, со мной такого не случится. Во-первых, если вдруг война, мое место не в замке на башне, в тоскливом ожидании, а в походах. А во-вторых – какая война?! Не будет никакой войны.
– Паола, милая, – веселый голос Гидеона вырвал из внезапной задумчивости, – может, и ты нам споешь?
Отказаться девушка не успела.
– Спой, Паола, – наперебой зашумели рыцари, а кто-то из учеников Ольрика, не иначе мелкий нахал Класька, заявил: – Спой про далекий парус, Паола! Про ветер дальних островов!
– Ветер дальних островов? – переспросил Гидеон. – Я такой и не слыхал даже.
– Моя любимая, – улыбнулась молодая жезлоносица.