– Я все равно добьюсь, чтобы мы подружились, правда, Шарик? – она каждый раз пытается почесать меня за ухом. Я предостерегающе рычу. А вот это уже совсем дно. Мало того, что мне не дают спокойно поесть, дергая за уши, так еще Шариком называют. Это уже ни в какие ворота не лезет. Фантазии у этой самки ноль целых ноль десятых. Ты меня ещё Тузиком назови. А я, между прочим, породистый пес. Меня на руках носили, кормили лучшей едой, а не этими помойными объедками, что вы мне суете. Перед глазами поплыли воспоминания. Люди в белых халатах наклоняются ко мне, гладят по голове… Потом резкая боль в голове и темнота.
– Пес! – я вздрагиваю от громкого крика, и меня выбрасывает из сновидения. Что-то меня разморило на солнце. Напротив меня стоит человек Юра с тарелкой в руках.
– Что-то слишком жарко сегодня, – он протянул мне тарелку с мясом. Долго же я приучал его, что не ем с земли. Как ему еще объяснить, что я не простой пес, а ЛАБОРАТОРНЫЙ.
– Гав, – вежливо я поддержал беседу и втянул носом воздух. Мясо пахло восхитительно, и я с урчанием вцепился в ближайший кусок.
– Люська постаралась, – командир положил мне на голову тяжелую руку и почесал за ухом.
– Ладно, ты командир, стерплю, – жадно чавкая, я проглотил первый кусок и принялся за второй.
– Ты ее не обижай, – продолжил Юра. – Она хорошая. Мы ее нашли, когда зомби уже почти добрались до нее. Как она выжила одна, ума не приложу.
– Вонючки, – я перестал жевать и поднял глаза на командира. – Ненавижу их!
– А кто их любит, – не обращая на меня внимания, продолжал говорить Юра. – Откуда они взялись, не понимаю.
У меня от удивления кусок из пасти выпал. Человек меня услышал. Попробуем еще раз. Я громко гавкнул. Эй, я тут, прием!
– Ладно, – вздохнул Юра. – Не буду тебе мешать, отдыхай. Вечером обход, не забудь. Надо удвоить часовых. Из-за этой жары у многих в группе крыша едет.
Я вскочил и завертелся вокруг него, истошно лая. Эй, ты же меня только что слышал! Скажи, что слышал?
– Да что на тебя нашло, пес? – удивленно отмахнулся от меня командир. – Не нравится трупак, так уберем скоро. У нас две команды выехали искать провиант. Как приедут, уберем.
Я сел на задницу и тихонечко заскулил. Как же тяжело жить, когда тебя никто не понимает.
***
Набив брюхо, я, сыто порыгивая, трусцой направился к дому, где жила Юрина самка. Командир, конечно, молодец, что покормил меня, но попить после этого не мешало бы. Сев напротив двери, я громко гавкнул. Из открытого окна выглянула Люся.