Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том II. Книга I - страница 37

Всё это позволяет понять состояние Берии в начале 1949 года – осознанный страх ответственности за срыв сроков готовности советской атомной бомбы и иррациональный страх возможной неудачи её испытания.

И в этой обстановке, 4 марта 1949 года, на следующий день после заседания Совета Министров, на котором ему удалось временно отложить «разбор полётов» по вопросу о готовности «изделия РДС», Берия получил объёмистый материал из ГРУ.

Ознакомившись с ним, он понял, что этот материал мог оказаться той самой «охапкой соломки», которую следовало подстелить на место возможного «падения» при предстоявшим разборе «на самом верху» вопроса о задержке с испытанием бомбы…

Этот эпизод истории советского атомного проекта – отдельная тема нашего разбирательства переплетения ветвей альтерверса Жоржа Коваля, Лаврентия Берии и Игоря Курчатова, к подробному рассмотрению которого мы и переходим.

Вернёмся в конец 1948 – начало 1949 года. Для Жоржа это было время работы над подробным отчётом о своей командировке. От того, как будет принят этот отчёт, зависела его дальнейшая судьба.

И очень важно понимать, какие цели ставил перед собой сам Жорж, составляя отчёт. Формально он должен был разрешить дилемму: постараться остаться в разведке или вернуться к «академической карьере»?

Но, судя по тому, как он оказался в ГРУ, и что случилось с ним в ходе работы в Америке, можно с уверенностью утверждать, что «весовые коэффициенты» в суперпозиции «кадровый разведчик – дипломированный учёный» различались на порядки в пользу учёного. Иными словами, такой дилеммы перед ним не было: «С войной покончили мы счёты – бери шинель, пошли домой…».[128]

Но атмосфера «борьбы с космополитизмом», которая окружала Жоржа в это время, конечно, оказывала на него своё воздействие. Он не хотел становиться кадровым разведчиком, но нужно было понять, где безопаснее строить научную карьеру – в каком-то гражданском институте или продолжить работу в качестве специалиста одного из «закрытых» научных учреждений. У него ведь, кроме диплома инженера-технолога МХТИ, был и диплом бакалавра по электротехнике CCNY.

Причём оба диплома с отличием! И ещё курс органической химии Колумбийского университета. И опыт работы на заводах Ок-Риджа и Дейтона.