Огонь взлетел в хмельном порыве.
Не будет больше желудей,
И снег сотрет погасший уголь.
И пожалеет дуб людей,
И им порой бывает туго.
Для дров спилили старый дуб,
В нем сто колец до сердцевины.
Ветвистый был, не много груб,
Но украшал пейзаж долины.
На заснеженный город из лиц,
Пожелтевших, затертых страниц.
Возвращается серая мгла,
Тишину она здесь берегла.
Но забыла она впопыхах,
Где носили ее на руках.
В подворотню зашла и подъезд,
Но былых не нашла там надежд.
Белым маревом треплется шаль,
Ей давно там сказали, прощай.
И в тоске проронила слезу,
Принесла она людям беду.
Вместо снега прольется дождем,
Ночь идет по дворам уже днем.
И молчат фонари вдоль дорог,
Кто бы ей разобраться помог?
Разбитых, усталых дорог,
Размокшие серые будни.
Над крышами розовый смог,
А мысли вишневые блудни.
То цветом летят лепестков,
То ягодой сочной и спелой.
Сквозь землю проросших ростков,
И совестью плещутся смелой.
Кусачками, сжимая тишину,
До боли, чтоб совсем не прокусить.
Мы ищем у других свою вину,
И вместо них собой не можем быть.