— Цыц, охальник! Вон гостья идет,
пойду и ей налью...
Маша зашла в таверну, на несколько
секунд замерла, привыкая к полумраку после солнечной улицы, и
разглядев, что я ей приглашающе машу рукой, подошла к нам.
— Садитесь, — провожу рукой по лавке
рядом, — мама сейчас принесет обед.
Девочка присела рядом, смущенно
поглядывая на отца и дядю. Папа скорчил добродушную, по его мнению
физиономию и спросил:
— Как успехи, получилось? — и махнул
рукой на незакрытую сумку, из которой торчали книги в которой
рисовала и в которой записывала слова. Он явно говорил про рисунок,
но девочка поняла его иначе.
— Лавка. Стол. Миска — показывая на
предметы, Маша с гордостью произносила их названия, — пол,
та-вер-на.
— О! Делаешь успехи! Уже сможешь
найти в незнакомом городе, где можно поесть. А как ее попросить
показать рисунок?
Я протянул руку и коснулся тонкой
книжки с рисунками и вопросительно посмотрел на девочку.
— Альбом, — произнесла она название
книги, и только потом поняла, что я не название спрашивал и сразу
смутилась.
Немного подумав, она достала альбом,
немного подержала в руках, не зная давать нам такую ценность, но
папа тут же снял с руки полотенце и постелил перед собой,
разглаживая руками. Окончательно смутившись, она положила альбом
перед папой и поджав губки принялась наблюдать за нашей реакцией.
Подошедшая мама поставила миску перед гостьей и сама уставилась
через папино плечо. Вот только наш рисунок был не первый. Первым
был рисунок большого, рыжего кота, с белой грудкой и наглым
выражением на морде. Мы с минуту разглядывали творение, словно
ждали, когда он пошевелиться, прежде чем перелистнули. Второй
рисунок изображал нескольких молодых людей и девушек в обтягивающих
одеждах, в большом помещении, с различными непонятными
приспособлениями. Впрочем непонятными они были для меня.
— Это зал для тренировок, — тут же
пояснил всезнающий дядя, — вон тот, поднимает тяжести, вот эта
девушка укрепляет ноги... А это я даже не знаю, что такое. Может
для гибкости?
— Все люди как настоящие, — шепотом
произнесла мама, — нарисовано необычно, но они как настоящие!
Третий рисунок был со мной и дядей.
Тут мама и отец зависли надолго.
Пока они рассматривали и
восторгались, все шепотом, словно боясь спугнуть рисунок, я увидел
как Маша привлекает мое внимание. Едва я повернул к ней голову, она
все еще с алеющими щечками что-то шепотом спросила, потом махнув
рукой, показала кулак с поднятым большим пальцев вверх, подержала и
перевернула кулак пальцев вниз и вопросительно уставилась.