Если верить источникам, во время своей кампании Александр под подушкой рядом с кинжалом держал список «Илиады». Нам не сообщают, была ли у него также копия «Одиссеи». Вряд ли. Предмет «Одиссеи» – nostos, стремление возвратиться домой, а Александр не выказывал ни малейшего желания когда-либо вернуться в Македонию. Мотив «Илиады» был ближе его вкусу. Этот эпос рассказывал о гневе (menis) Ахилла – мужа, чья честь была уязвлена. Эпический герой понял, что единственный вид бессмертия, доступный смертным, – это kleos aphthiton (неувядающая слава). Ахилл был моделью подражания для Александра с детства; он даже обставил начало своей кампании в Азии как дань памяти гомеровскому герою. Чтобы полностью повторить путь Ахилла, Александру надо было потерять самого близкого человека, как Ахилл потерял Патрокла. И умереть молодым. Жизнь его в этом не разочаровала.
Путь к бессмертию (324–323 гг. до н. э.)
В эпической поэзии нет места административным вопросам. В реальном же мире завоеватели обычно не удаляются на покой, чтобы наслаждаться радостями мира. Александр завоевал; теперь ему надо было править. Как только он вернулся в Персию, в глаза бросились последствия его длительной отлучки в Центральную Азию: коррупция, угроза мятежей, опасность распада империи. Худший сигнал подал его главный казначей Гарпал, который, опасаясь наказания за растрату царских денег, в начале 324 года до н. э. бежал в Грецию со значительной частью казны. Теперь враги Александра могли использовать эти деньги, чтобы набрать наемников.
Дела Греции долгое время игнорировались, потому Александр вынудил ее почувствовать свое присутствие радикальной мерой: он выпустил указ, повелевающий греческим полисам принять с миром своих изгнанников – людей, покинувших свои города в ходе гражданских войн или из-за неоплаченных долгов. Если его целью было одобрение беженцев, он его определенно добился. Декрет, оглашенный на Олимпийских играх 324 года до н. э., был радостно встречен тысячами изгнанников. Если целью его было утвердить свою власть, этого он тоже добился, однако в городах его решение вызвало сумятицу. Возвращение беженцев негативно сказалось на структуре гражданского коллектива: то было радикальное вмешательство в автономию греческого города, которую Александр как гегемон Эллинского союза был обязан уважать. Перед греческими городами встала проблема, которая будет определять отношения между царской властью и полисами в грядущие столетия: защита независимости означает риск войны с неизмеримо более сильным царем.