Погони не было. То ли литовское (а чье же еще-то?) войско, высланное Витовтом для встречи ханских посланцев, еще не успело до них дойти, а скорее всего, литовские воеводы просто плохо знали здешние места и соваться в болота не решились. Да и к чему? Караванщиков разгромили – да и черт с ними, главные-то люди – целы!
– И-и-и, шайтан! – не выдержав, выругался царевич.
Жаль, конечно, что не удалось поквитаться с давними недругами, однако ж – и пес пока что с ними. Главное-то вызнали, есть о чем доложить Василию-князю – Булат-хан с Едигеем-эмиром посланников к Витовту заслали! Зачем – даже соглядатаю Кузьме Ордынцу ясно – помощи просить в замятне. Против Джелал-ад-Дина, Керимбердея и прочих.
– А вдруг Едигей вновь на Москву пойдет? Что тогда скажете?
Князь московский Василий Дмитриевич, сутулый, не старый еще мужчина с темной бородой и неприветливым взглядом, прихрамывая (по осени всегда сильно суставы болели, особенно – в этакую вот сырую непогодь), уселся в высокое резное кресло и, бросив посох проворно подбежавшему слуге, недовольно взглянул на толпившихся вокруг бояр и дьяков.
– Так, княже, на Москву-то Едигей и без Витовта может, было уж так недавно.
Князь скривился, услыхав бодрый молодецкий голос молодого боярина Ивана Хряжского. Нет, ну всем пригож боярин – и роду знатного, и верен, и статен, силен – вот только глуп изрядно, и все свои глупости любит первым же изрекать – умом хвастается! Мол, все вы тут, князья-бояре, молчите, а я… Так кто тут самый умный? А кто говорит, кто голос подал.
– Не может он без Витовта, Ваня, – поморщившись от боли в ногах, терпеливо пояснил Василий не столько для тупого боярина, сколько для всех остальных, внимательно ловивших сейчас каждое княжье слово. – Раньше мог, а теперь – нет. Желальдин там у него, Керимбердей и прочие Тохтамышевы дети. Все власти хотят, ордынского трона ищут. Того и гляди – сам Едигей и поставленник его, Булат, на престоле не удержатся. Одначе ж… – Чуть помолчав, князь задумчиво сдвинул кустистые брови: – Одначе ж на Москву – ежели с Витовтом сговорятся – пойти могут. Победный поход силу власти в несколько раз увеличивает, о том еще древние знали. Ась?
Приставив руку к уху, Василий с прищуром посмотрел на бояр – мол, чего это тут я один говорю, а вы отмалчиваетесь? Что за совет такой? Нехорошо, непорядок.