Девушка опустилась на пестро покрашенную лавочку. Идти не хотелось. Не манит тебя родной дом. Да и какой он родной?
Вспомнились стены и башни на другом холме. Ветер с гор, блеск реки. Катрин зажмурилась, сжала кулак. Широкий браслет врезался в запястье. Королевское украшение было надето сегодня специально. Девушке нужна уверенность.
Веришь амулетам, дура?
Вроде бы помогло. Катрин встала, решительно набрала код домофона.
Никто не подходил. Потом ответил незнакомый мужской голос:
– Да?
Катрин несколько опешила, но напористо потребовала:
– 43-я квартира? Я могу поговорить с Григорием Андреевичем или с Викторией Игоревной?
Домофон в замешательстве пошипел и осведомился:
– А что вы хотели? По поводу чего?
– По поводу войти и поздороваться. Я, между прочим, прописана здесь. Была по крайней мере…
Динамик пораженно задумался, потом промычал:
– Да-да, входите, пожалуйста…
Катрин по-хозяйски прошла мимо заерзавшей за стеклянной перегородкой консьержки. Подъезд был все тот же, просторный и пустой, вот только запах новостройки повыветрился.
Металлическая дверь на лестничную клетку оказалась незапертой. Катрин шагнула внутрь. Мать встретила ее в холле. На Виктории Игоревне был элегантный черный костюм со свободного покроя брюками и туфли на шпильках. Некоторое смятение и спешку выдавала только не доведенная до идеального порядка прическа. Надо признать, годы пока не могли справиться с холеной красотой профессиональной домохозяйки. Скорее, наоборот – мама похорошела.
– Здравствуй, Катя, – Виктория Игоревна окинула дочь коротким цепким взглядом. – Хорошо ли добралась?
– Здравствуй, мама. Добралась без проблем. Автобусы сейчас ходят как часы.
Виктория Игоревна кивнула.
– Еще бы. Только это и радует.
За последние годы Виктория Игоревна явно стала сдержаннее в проявлении эмоций, но Катрин слишком хорошо знала маму, чтобы не уловить скрытое презрение. Кроссовки, автобус, вульгарная футболка – фу, дочь, повзрослев, так и не стала дамой.
– Проходи, Катя.
– Спасибо, мама, – девушка скинула кроссовки.
В дверях кухни мялся высокий молодой мужчина в светлых джинсах и белой сорочке.
– Это Виталий, – кратко отрекомендовала мама. – Пойдем в комнату.
Сорочка у Виталия была застегнута не на ту пуговицу, но подобные щекотливые подробности уже давно не заставляли краснеть молодую гостью.