Я поморщился.
— Спасибо, поверю
на слово.
Рядом с чайником опустился
деревянный поднос (скорее, просто дощечка) с четырьмя
глиняными кружками со сколотыми краями и стопкой ржаных
сухарей. Осторожно пригубил чай — на вкус как запаренная
солома, но виду не подал, чтобы не обижать хозяек.
Однако Лера все поняла и улыбнулась:
— Чем богаты. Бывало
и хуже.
— Ага. Приходилось есть
крыс, — без задней мысли ляпнула Ингрид и ойкнула
в ладошку. — Простите. И приятного аппетита.
— Погоди, —
я облокотился на столешницу и указал сухарем
на дверь. — Так что там с городом? Из-за чего эти
крестьянские восстания и ненависть к героям?
— Как я уже сказала,
качаться даже в стартовой локации стало слишком опасно. Почти
все поборники заперлись в квартале знати и ждут...
не знаю... божьей милости? Что все закончится само собой? Что
кто-то придет и всех спасет? В общем, воевать
с Нижним миром наотрез отказались. Их можно понять —
умирать-то не хочется. Вот демоны и свирепеют.
За стены уже и днем не выйдешь, а ночью вообще
страх. Не знаю, что будет дальше. Еще год назад это был
прекрасный и цветущий городок, а теперь... сам
видишь.
— Год назад?!
— я вытаращился и обдал сидящего напротив Ермака
хлебными крошками. Тот скривился, но молча оттряхнул
бороду.
— Угу, — Лера кивнула.
— Мы здесь полтора месяца, но многие ребята
из квартала киснут по году и больше. Фиг знает,
когда все это началось, но ходят слухи, что чемпионы высших
рангов кукуют тут десятилетие.
— А еще говорят, —
с грустью добавила жрица, — что все старички сгинули
во время рейда на Владыку. Поэтому и началась вся
эта жуть.
— Пипец... — я сцепил
пальцы на затылке и вытаращился в стену.
— Кстати, — спросила
рыцарь, — а какой у тебя класс? Ермак, очевидно,
воин, а ты? Чародей?
— Нет. Демонист.
Девушки как по команде оцепенели
и уставились на меня с такими лицами, будто позади
открылся портал и оттуда вылезла башка властелина
преисподней.
— Что не так? — я удивленно завертел головой, но никто не издал
ни звука. — Эй!
Нас выставили за дверь без
объяснения причин.
Точнее, выставили только меня,
но Ермак проявил мужскую солидарность и тоже ушел. Едва
услышав о моем классе, Ингрид густо покраснела и спрятала
глаза, а Лера вскочила, чуть не опрокинув стол, начала
орать и тыкать на дверь и была в шаге
от того, чтобы схватиться за меч. Девушка разъярилась
сильнее, чем во время битвы с портовой голытьбой,
и все мои попытки узнать, чем не угодил и что
не так сделал, разбивались о вопли и приказ
немедленно убираться. Пришлось подчиниться — против рыцаря
заметно выше по рангу ничего бы не сделали,
да и не хотелось драться с красавицами.