– Но на теле Миши не обнаружили следов борьбы! А он бы сопротивлялся, если б на него напали!
– Один-один, – сообщил детектив.
– Пока, – возразил Игорь. – Пока следы не обнаружили, но синяки могут проступить и позже…
– Так и у нас пока лишь гипотезы… – откликнулся Алексей. – По теме факта обыска объявляю ничью. Переходим к цели обыска. Ты предположил, что искали дозу. Я, как договорились, выставляю версию, что ничего никто не искал, а обыск – это инсценировка самого Михаила. Почему он вазу разбил и ящики вывернул? Потому что перестарался! Не знал же он, в самом деле, как делается обыск, верно? Вот и решил изобразить его поубедительнее.
– Ну… допустим, – вынужден был признать подобную вероятность Игорь.
– Другие идеи есть?
– Если что-то и впрямь искали, то совсем маленькую вещь, – произнесла Александра, кивнув на компьютерный стол.
Три ящика, находившиеся в тумбочке слева от него, были выдернуты и перевернуты, как и остальные. Бумажки, канцелярская мелочь разлетелись в разные стороны. Алексей наклонился: чеки из магазинов, дисконтные карточки, визитки, клочки бумаги с чьими-то телефонами…
– Саша права, – сообщил он, распрямляясь. – Каждая бумажка лежит отдельно: их все пересмотрели, перебрали.
– Пакетик с наркотой как раз и есть маленькая вещь! – не сдавался Игорь.
– Записка, ювелирное украшение, ценная монета или марка, флешка, в конце концов, – это все тоже маленькое! – парировала Александра.
– А зачем такой тарарам устраивать, если искали флешку? Хватило бы и компьютерного стола! Все нормальные люди их возле компа держат! – не соглашался Игорь. – Шеф, а в другой комнате как?
– Так же. Народ, всё, мы игру в разные версии закончили. Давайте посмотрим, что у Михаила в компьютере интересного имеется… Люба, вы не в курсе?
– Я никогда за ним не работала. Но…
– Но?
– Миша вел аудиодневник. То есть не дневник, а… В общем, записывал на компьютерный магнитофон свои мысли. Я знаю, потому что он мне давал некоторые послушать…
– О чем там говорилось?
– Ничего такого, что может иметь отношение к его смерти… Миша описывал свое восприятие людей. Он считал, что люди постоянно играют роли… И нередко заигрываются. Он думал, что в этом ключ к разгадке стремления к самоубийству: люди входят в роль жертвы, а потом роль входит в них. И убивает.
– Роль входит в человека… Любопытно. Но ведь, по вашим словам, он и сам стремился к суициду. Значит ли это, что он тоже играл роль? И осознавал сей факт?