В какой мере исполнялись эти требования, нам теперь судить трудно, т. к. многочисленные рассказы о плене людей, принадлежавших в то время к той или иной из противоборствующих сторон, всегда несут на себе отпечаток личного отношения к противнику, субъективность взглядов. Эти воспоминания в одинаковой мере могут быть как истинными, так и лживыми. Отклонения должностных лиц от предписанных правил в ту или иную сторону также носили локальный, местный характер и не могут осветить общее положение дел. Остается судить о положении дел с военнопленными по официальным документам, и в частности, по этому документу.
Хотелось бы обратить здесь внимание читателя на то, что в 1941–1945 годах Сталин и его окружение не очень заботились о том, какое впечатление на мировое сообщество произведет хорошее или дурное обращение советского руководства с пленными немцами, а следовательно, положения этого документа не диктовались стремлением представить советское государство в наилучшем свете.
Во-вторых, законодательные документы во времена Сталина резко отличались от современных. Это теперь любой российский закон можно расценивать как просто благие намерения, декларацию, пожелания, но которые вовсе не обязательно исполнять. Сталин неисполнения своих решений не терпел и наказывал мгновенно и жестоко. Так что, вполне возможно, что и этот закон, если и нарушался, то нарушители делали это скрытно, находясь под угрозой тяжкого наказания. А значит, в целом закон исполнялся.
В-третьих, Гитлер рассматривал каждого красноармейца, как непосредственного врага Германии, о чем недвусмысленно говорится в ответствующем документе (см. Приложение 6):
«Приложение к журналу № 39058/41 от 8.IX.41 г.
Распоряжения об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях военнопленных
I. Общие вопросы обращения с советскими военнопленными
Большевизм является смертельным врагом национал-социалистской Германии. Впервые перед немецким солдатом стоит противник, обученный не только в военном, но и в политическом смысле, в духе разрушающего большевизма. Борьба с национал-социализмом привита ему в плоть и кровь. Он ведет ее всеми имеющимися в его распоряжении средствами: диверсиями, разлагающей пропагандой, поджогами, убийствами.
Поэтому большевистский солдат потерял всякое право претендовать на обращение с ним, как с честным солдатом в соответствии с Женевским соглашением. Поэтому вполне соответствует точке зрения и достоинству германских вооруженных сил, чтобы каждый немецкий солдат проводил бы резкую грань между собою и советскими военнопленными…»